Книга Поместье для брошенной жены, страница 155 – Екатерина Белова

Лаз вывел меня к заднему выходу из императорского дворца. Пошатываясь добралась до ворот, когда стражи преградили мне путь.

— Пропустите её, — скомандовал знакомый голос, и я все-таки обернулась.

Благодетельница, выведшая меня из дворца, оказалась обычной служанкой. Форменное платье в зеленых тонах, отличительное для внутреннего дворца, строгое возрастное лицо и прямая до напряжения спина.

Стражи мгновенно склонились в поклоне, и я беспрепятственно прошла в ворота. И даже дошла до Академии, потому что больше идти мне было некуда.

Тогда я еще не понимала тяжести греха, легшего на мои плечи.

А на следующий день по империи разлетелись слухи, что сын наяры из клана Таш вызвал на дуэль наследного принца, чтобы защитить честь матери.

Сыну было что-то около двенадцати, и он даже не был инициирован. Империя полнилась слухами, что наследник использовал наяру, как повод легально убить сильного претендента на престол, пока тот не вошел в силу. Юный Таш демонстрировал замечательные успехи в магии и искусстве мечника, и уступал Фаншеру лишь потому, что был мал и пока не разбудил дракона.

Оба дуэлянта клялись перед ликами богов, что живым из круга выйдет лишь победитель.

Итог поединка был предрешен. Ребенок, пусть и наделенный талантами, и полноценный дракон. Они не были ровней.

Несколько дней я металась в ужасе в закрытой комнате Академии, где меня заперли по приказу императора. Без объяснения причин.

Умолчала я только о том, что именно в те дни продумала и реализовала свой брак с Берном, общаясь с ним через магический переговорщик, действующий на территории Академии. Наверное, я была единственной девушкой, вышедшей замуж, будучи в запертой комнате в одиночестве, пока будущий супруг мотался по храмам страны, выправляя документы и подкупая храмовников.

И что бы ни произошло, как бы ни сложилась жизнь, я все еще благодарна Берну, не отступившему от меня в те дни. Ему было непросто. Ему было страшно потерять высокопоставленного друга и приобрести взамен серьезного врага.

А спустя две недели по империи разлетелась весть, что молодой наследник погиб на дуэли, проиграв богам и собственному юному брату.

Об этом я тоже не сказала. Достаточно и без того разбуженной памяти о тех днях. Вряд ли счастливых для нас обоих.

— Ты хочешь честности, Рише? — после долгого молчания уточнил Ральфар.

Я невольно подняла голову, погрузившись в расплавленный огонь его глаз. Ральфар, словно прикипевший к бортику ванны каменным изваяние, вовсе не был спокоен. Внутри его совершенного тела билась буря, пожирая такое слабое человеческое сердце. Но руки, держащие меня в объятиях, были нежны.

Обстоятельно обдумала его слова и решила — не хочу. И никогда не хотела. Я родилась обходительной барышней, и собиралась обходить водовороты с искусством морского навигатора до самой смерти.

Но.… я должна. Я обязана Фалче хотя бы это.

Кивнула без особой охоты:

— Да.

— Моя мать тебя ненавидела, — медленно сказал Ральфар, жестко удерживая мой взгляд. — Долго. Она знала, что ты не виновата, но все равно ненавидела. Я — никогда. Я слишком долго рос бок о бок с братом, и видел, как глубоко он шагнул в безумие.

Вода давно остыла. Кожу пощипывало мурашками, а свежий ветерок пробирался от окон невидимым сквозняком. Я попыталась встать, но Ральфар не пустил. Ткнулся лбом мне в плечо.