Книга Сокрытая сталь, страница 66 – Хлоя Нейл

— У меня нет на то причин. У меня просто какое-то предчувствие. И он сказал, что надеялся встретиться со мной.

— Это плохо?

— В первой присланной мне записке говорилось почти то же самое.

Тео нахмурился.

— Это довольно распространенная фраза. Но...

— Но, — согласилась я. — Он сказал, что представляет интересы некоторых людей, которые задолжали мне услугу, — произнесла я и поведала им подробности. — Вы знаете, кого он представляет?

— Не совсем, — ответил Роджер, нахмурившись. — Мы работали с ним по нескольким небольшим вопросам. Он уклончиво говорил о сохранении конфиденциальности своих клиентов, что неудивительно. Я полагаю, они хорошо обеспечены, раз у них есть деньги, чтобы действовать через посредника.

— Или хотят скрыть свою личность.

— Вполне вероятно, — сказал Роджер. — Но зачем им это? Конечно, есть Суперы с ордерами на арест, но нет никого, у кого была бы такая власть.

— Может, это и ерунда, — произнесла я и замолчала. — Он сказал, что хотел встретиться со мной, но ничего не упоминал ни об ААМ, ни о драке в Роще.

— Он не хотел вызвать у тебя досаду? — спросил Тео. — Что-то, что задело бы тебя?

— Возможно. — Я была подозрительна, и мне не нравились ситуации без четких границ, четких правил, когда мотивы были неясны. Но, похоже, это все, что можно было узнать. — Неважно, — произнесла я. — А что насчет преследователя?

Это звучало менее лично, поэтому я назвала его «просто преследователь», а не «мой преследователь». Меньше расстраивало.

— Немного, — ответил Тео. — Ни отпечатков пальцев, ни ДНК на бумаге. — Он напечатал что-то на экране, и на стеклянной панели появилось изображение. Бледные тени на белом фоне, которые я с трудом могла различить.

— Что это? — спросила я. — Здание?

— Водонапорная башня^[25], — ответил Тео. — Это водяной знак с почтовой бумаги, отсканированный и увеличенный. Мы смогли его отследить, но он весьма распространенный. Доступен в Интернете и в десятках магазинов только в Чикаго. Чернила такие же обычные. Использовалась обычная ручка.

— Кто пишет жуткую любовную записку обычной канцелярской ручкой? — спросила Петра. — Как минимум, нужны перьевая ручка и восковая печать.

— Значит, — произнесла я, — он не любитель дорогих письменных принадлежностей, или у него хватило ума выбрать что-то, что трудно отследить.

— Одно из двух, — с улыбкой согласился Тео. — И почтовая марка на первом письме ничего не дает. Почтовый конверт и марка были куплены в киоске и оплачены наличными. Другого способа отследить их нет.

— А что насчет камер в лофте?

— Доказывают, что ты не выходила из квартиры, когда Блейка убили. Не показывают кого-то, кто мог доставить письмо.

— Может, он призрак, — произнесла я со вздохом.

— Призраки редко бывают одержимы людьми, — сказала Петра. — На самом деле это миф.

Я пошутила, но решила поверить ей на слово.

— А что насчет Блейка?

— Записи его смерти нет, он стоял вне зоны видимости камер, — ответил Тео. — Значит, либо убийце повезло, либо он знал, где расположены камеры.

— Может, он работает в этом здании? — задалась я вопросом.

— Мы проверим сотрудников, — кивнул Тео.

— Я все еще считаю странным то, что он зашел в «Брасс энд Коппер» за десять минут до рассвета, чтобы выпить кофе. Почему член AAM зашел в это здание, чтобы выпить кофе, когда в радиусе нескольких кварталов есть дюжина кофеен?