Книга Неверный муж Грустной герцогини, страница 79 – Сандра Хартли

Всё это действо, лишь усиливало чувство усталости от долгих месяцев странного брака. Мне хотелось одного - чтобы пара как можно скорее покинула кабинет, избавив меня от необходимости наблюдать за этим спектаклем.

Лишь когда заметила, куда направлен взгляд молодого графа, поняла, почему он пытается загородить Британи. Кириан наблюдал за моими руками и ящиком, в котором был спрятан револьвер.

От этого открытия, я почти искренне улыбнулась - граф явно переоценивает свою важность.

Понимая, что юная пара не уйдет без “благословения” излишне глупой и щедрой жены, я подавила поток язвительных замечаний.

— Разве я кого-то держу? Забирайте графа и отправляйтесь в долгий путь. Бумаги о расторжении брака вам вышлют по запросу, — холодно произнесла, указала на дверь и опустила взгляд на стопку неразобранных поздравлений.

Но Британи не собиралась уходить молча. Вырвавшись из объятий бывшего жениха, она подлетела к столу.

— Но вы... как? Нет! Вероятно, вы угрожаете его семье. Клянитесь, что им ничего не будет! Клянитесь! — завопила она, утрачивая последние признаки воспитания.

Кириан снова попытался её оттянуть, но делал это осторожно, явно побаиваясь усилить истерику или причинить боль. До того момента, когда я потянулась к верхнему ящику стола.

Граф заметил намек. Он точно знал, что там лежит револьвер, и его красивое лицо напряглось, а хватка на талии истерившей и сыпавшей требованиями феи усилилась.

— Британи, тебе пора, — уже строже заявил мой умный почти бывший муж и, игнорируя женские протесты, силой вывел любовницу из кабинета.

— Едем со мной! Мы поженимся! — продолжала причитать Британи, когда Кириан закрывал дверь.

Это было последнее, что я услышала. Граф благоразумно избавил свою наивную жену от дальнейшей необходимости наблюдать за их прощальной сценой.

Что ж, судя по тому, как воспитана Эмма, мистеру Баксли не привыкать к женским истерикам. А ещё, он явно питает слабость к истеричным женщинам.

Спокойно открывая ящик, в котором когда-то лежал револьвер, я достала чистые листы, все еще рассматривая закрытую дверь кабинета.

Дверь, за которой разворачивалась сцена прощания, о которой я старалась не думать. Отгоняя горечь, возникшую во рту, я убеждала себя, что поступила правильно.

“Так будет лучше, наконец всё закончится,” — мысленно повторяла, продолжая ровным почерком выводить шаблонные ответы, до которых никому не было дела.

Приличия, искусство притворяться, прятать эмоции и натягивать фальшивую улыбку. То, за что я любила Чарльстон, неуклонно следующий старым порядкам, и то, за что ненавидела светские мероприятия.

Притворство утомляло не хуже, чем тяжёлая работа по дому. Но моя роль была расписана, и я продолжала её играть. Почти сжилась с маской угрюмой вдовы, не представляя, что может быть как-то иначе.

Стопка поздравлений медленно уменьшалась, а взгляд невольно скользил к часам. Девять часов, вечерний поезд уже отбыл. Вероятно, в этот раз я буду не вдовой, а брошенной женой.

Эта мысль заставила улыбнуться. Второй брак продлился даже меньше, чем первый. Но мой муж жив, а это уже прогресс.

Остаток вечера прошёл за бумагами, и только ближе к полуночи я запечатала последнее письмо.

Спать не хотелось, но от горячей ванны я всё же не откажусь.

Завтра вечером Чарльстон наполнится слухами. Непонятно, как отреагирует Шон на побег графа с бывшей невестой, а потому я наслаждалась последними часами мнимого спокойствия.