Книга Десять ли персиковых цветков, страница 167 – Тан Ци

Он, откинувшись на спинку стула и навострив уши, внимательно слушал. Дождавшись, когда я закончу говорить, Четвертый брат выпрямился и со странной улыбкой посмотрел на меня.

– Если ты считаешь, что достигла почтенного возраста, то не должна обижаться на младших и придавать значение ссорам с ними. Что касается вашей размолвки с принцем Е Хуа, тут я полностью на твоей стороне. Однако, если рассуждать здраво, Его Высочество тоже можно понять. А-Ли всего лишь ребенок. Ты напоила его вином, он захмелел так сильно, что не просыпался в течение шестнадцати часов, а ты даже не отправила кого-нибудь из слуг доложить об этом его отцу. Небесные драконы – превосходные воины, но никудышние целители. Внезапно принц Е Хуа узнает, что его любимый сын выпил много вина и не приходит в себя, он не понимает, будет ли с ним все в порядке. Ты же, будущая мачеха, исчезла в неизвестном направлении. Он действительно выдающийся бессмертный, раз смог взять себя в руки в такой ситуации и сохранить самообладание.

Прервавшись, он протянул руку через стол, погладил меня по голове и сказал:

– Я знаю тебя, обычно ты просто подсмеиваешься над такими размолвками. Однако в этот раз ты позабыла о хороших манерах и даже нарочно упомянула о супруге Су Цзинь, желая как следует разозлить принца. Воистину, твои поступки приводят меня в восхищение, но опустим это. Неужели твое странное поведение вызвано ревностью?

Я замерла. Внезапно в голове все вспыхнуло белым светом прозрения.

Эти два дня, которые я провела на Небесах, на сердце у меня творилось что-то невообразимое. Я перестала проявлять великодушие, как делала обычно. Встретив Су Цзинь, эту «образцовую» супругу, я почувствовала себя не в своей тарелке. Мне была невыносима сама мысль о том, что отец Колобочка скажет обо мне что-то плохое; вдобавок это состояние, словно я не могла найти себе места… Неужели я действительно ревную? Все это время я испытывала ревность? Как я могла так долго ревновать и даже не понять этого?

Чаша со звоном разбилась об пол. Четвертый брат в испуге отпрянул в сторону. Хлопнув в ладоши, он кивнул и сказал:

– Да ты действительно ревнуешь!

Я пребывала в недоумении. Беспомощно взглянув на Четвертого брата, я с отчаянием произнесла:

– Нет! Этого не может быть! Я старше его на девяносто тысяч лет. Если бы я в свое время была порасторопнее, боюсь, у меня не то что внуки, правнуки были бы старше него. Мне действительно казалось, что я виновата перед ним, и поэтому всем сердцем желала, чтобы он взял себе несколько младших супруг. К тому же позавчера, когда он признался в своих чувствах, я не ощутила никакого волнительного трепета. У меня совсем мало опыта в делах сердечных. Если бы я действительно чувствовала к нему что-то особенное, у меня должно было замереть сердце, разве не так?

У Четвертого брата заблестели глаза:

– Он все-таки признался тебе в любви? Надо же, с первого взгляда полюбил мою воспитанницу! Этот малец умен, весьма умен.

Четвертый брат еще долго громко поражался происходящему. Затем без обиняков заявил:

– Что касается возраста, то это никогда не было проблемой. Разве наш отец не старше матушки больше чем на пятнадцать тысяч лет? Главное – подходить друг другу. На мой взгляд, вы с принцем Е Хуа прекрасно смотритесь вместе. Что касается твоего предложения насчет наложниц… Помню, прежде Чжэ Янь всем сердцем желал найти мне жену. Его поиски длились много лет, но, как видишь, я все еще не женат. Ха-ха, он думает, что во всем мире ни одна бессмертная не заслуживает такого мужа, как я.