Книга Десять ли персиковых цветков, страница 217 – Тан Ци

Зря Ми Гу волнуется. Со мной все в порядке. Просто нет сил, вот и все. Я же не слабенькая Фэнцзю, которая, будучи в расстроенных чувствах, пару раз приложилась к молодому вину, и ее тут же вывернуло. С моим-то опытом я могу беспробудно пить столетиями.

Лишившись алкогольного утешения, я постепенно обретала ясность сознания. В этом пограничном состоянии я помнила лишь об одном деле – деле, забывать о котором нельзя. Мои глаза до сих пор оставались у Су Цзинь, и я должна была их вернуть. Когда я проходила испытание любовью, Су Цзинь воспользовалась моей бедой и украла у меня глаза. Но испытание завершено, и оставлять глаза воровке неправильно. Мысль, что мои глаза служат ей, нервировала.

Решив не откладывать дело на завтра, я призвала веер Нефритовой Чистоты. В зеркале отразилось мое лицо. Мда, неприглядное зрелище. Пришлось нанести немного румян, чтобы Цинцю не утратило доброе имя навеки.

Я появилась на Небесах с сияющим лицом; заклинание невидимости помогло без хлопот миновать небесную стражу у Южных небесных врат. Я беспрепятственно дошла до Платанового дворца и прошествовала к залу Радостной гармонии – там жила младшая супруга Су Цзинь.

Как «образцовая» супруга, она наслаждалась роскошной жизнью. Когда я вошла, Су Цзинь, прикрыв глаза, возлегала на плетеной кушетке. Я сняла с себя заклинание невидимости, и служанки в зале громко вскрикнули. «Образцовая» супруга открыла глаза, и в них промелькнула тревога:

– Ваше появление меня напугало, высшая богиня, – сказала Су Цзинь, хотя ее спокойные и неторопливые движения, когда она поднималась с кушетки, говорили об обратном.

Я села у стола. Су Цзинь изобразила радостную улыбку.

– Осмелюсь предположить, что вы почтили меня своим присутствием, так как хотите узнать, как идут дела у наследного принца. О Его Высочестве… – Су Цзинь помедлила, и ее улыбка стала в два раза шире. – О Его Высочестве в мире смертных заботится «Сусу», а он дарит ей свою милость взамен.

Улыбка оттеняла ее ясные красивые глаза. Я провела рукой по вееру и попыталась изобразить спокойствие.

– Вот и славно, лучше и быть не может. Ты искренне заботишься о Е Хуа, так что я не волнуюсь за него. Сегодня я пришла к тебе.

Она бросила на меня недоуменный взгляд. Я благостно улыбнулась:

– Су Цзинь, ты пользуешься моими глазами уже триста лет, скажи, они удобные?

Она резко вскинула голову. Ее лицо побагровело, а через мгновение стало мертвенно-белым. Я с любопытством следила за этими изменениями. Су Цзинь дрожащим голосом спросила:

– Что… Что вы только что сказали?

Я с улыбкой развернула веер.

– Триста лет назад я проходила Небесное испытание любовью и потеряла свои глаза. Они оказались у тебя. Сегодня я об этом вспомнила и пришла стребовать долг. Итак, ты сама справишься или мне тобой заняться?

Она отпрянула, ударилась спиной о подлокотник кушетки, но, кажется, даже не обратила на это внимания. Ее губы тряслись.

– Вы… Сусу?

Я нетерпеливо развернула веер лицевой стороной.

– Сама их вынешь или мне помочь?

Во взгляде супруги не было теперь ни намека на улыбку. Она лихорадочно вцепилась в свои рукава, рот ее открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег. Спустя долгое время в голосе Су Цзинь зазвучали нотки истерического рыдания:

– Та женщина точно была смертной! Как ею можете оказаться вы? Она была простой смертной!