Онлайн книга «Прядильщица Снов»
|
Зеркало начало трескаться от невыносимого жара. По гладкой поверхности побежали извилистые линии, разделяя образ Романа на сотни осколков. В каждом фрагменте осталась частица его сущности: улыбка, взгляд, поворот головы, теплота пальцев. И в каждом — беспощадный огонь. Аля кричала, цепляясь за края зеркала, не замечая, как стекло резало ладони: — Роман! Вернись! Не надо! Не для меня эта жертва! Но его расколотый силуэт уже почти растворился в языках пламени, лишь ясные голубые глаза ещё смотрели на неё сквозь огненную завесу. На его губах застыла безмолвная улыбка, говорившая больше, чем могли сказать любые слова. — Живи, Аля, — еле слышно донеслось сквозь треск пламени. — Я буду твоим отражением… всегда. «Отражением… Всегда…». Огонь вспыхнул в последний раз — ослепительно, нестерпимо ярко, заполняя весь зал своим светом. А потом зеркало окончательно разбилось вдребезги, осыпалось сверкающими осколками на мраморный пол. В каждом — крошечная искра гаснущего пламени. Зал погрузился в полутьму. Только лунный свет и редкие свечи освещали ошеломлённое лицо Али и непроницаемую маску Агаты, на которой впервые проступили человеческие эмоции — боль, потеря, осознание цены собственных желаний. Аля упала на колени среди осколков. Её пальцы осторожно коснулись одного из них — внутри ещё сохранилось последнее тепло его прикосновения, последний отблеск огня. Слёзы капали на зеркальные фрагменты, смешиваясь с каплями крови из порезанных ладоней. — Рома! — крик вырвался из самых тёмных уголков её души. И ей показалось, что этот звук не был человеческим — скорее он напоминал вой раненого зверя, саму боль, обретшую голос. Она бросилась к зеркалу, царапая пальцами холодную, равнодушную поверхность. Осколки врезались в кожу, кровь размазывалась по стеклу, но она не чувствовала боли. Не могла чувствовать ничего, кроме невыносимой, разрывающей душу пустоты. — Роман! Она кричала его имя снова и снова, словно заклинание, способное вернуть его. Слёзы текли по лицу, застилая глаза, капая на разбитое зеркало. Где-то за спиной она услышала странный звук. Тихий, сдавленный. Обернулась. Агата стояла, опустив руки. Её великолепное платье потускнело, перестало мерцать. Сапфиры погасли. Волосы, ещё недавно наполненные величием самой ночи, теперь безжизненно свисали. И на её лице… На её обычно бесстрастном лице Аля увидела глубокую боль. Не слёзы, но настоящую, человеческую боль. — Он был единственным, — прошептала она тихо, надломлено, без той силы, которая заставляла трепетать зеркальные стены. — Единственным, кто позволил мне стать собой. Аля видела её настоящую. Не Прядильщицу Снов. Не богиню. Не манипулятора. Женщину, потерявшую то, что любила. То, о чём заботилась. То, что заполняло пустоту в её существовании. И в этот момент она почувствовала к ней не ненависть, а странное, болезненное понимание. Но мысль о Романе вытеснила всё остальное. Аля снова повернулась к зеркалу и прижалась лбом к холодной поверхности, не замечая, как осколки впивались в кожу. — Верните его, прошу! — её голос срывался на хрип. — Он не должен жертвовать собой из-за меня… Я не останусь здесь без него. Слёзы душили, но она продолжала говорить, словно от этих слов зависела его жизнь. — Просто дайте мне умереть после той аварии и верните его. Пожалуйста… |