Книга Хризолит и Бирюза, страница 105 – Мария Озера

Было невыносимо осознавать, что стремление к идеалу — естественная черта человеческой природы. Не знаю, каким идеалом жила Криста, но мы обе с детства искали, мечтали, надеялись, бросали вызов самим себе. И в этом бесконечном поиске так легко потерять из виду то, что уже есть: дружбу, преданность. Мы часто не замечаем, что окружает нас, в постоянной гонке за недостижимым.

Почему я так крепко держусь за прошлое? Я понимаю: оно — не только счастье и свет. Там есть горечь утрат, сожаления о сказанном и несказанном. Но именно эти переживания кристаллизовали мою личность, придали ей форму. Каждая ошибка, каждое падение — ступень на пути, который я прошла. И я спрашиваю себя: может ли быть ценна эта нить, связывающая меня с тем, что уже не изменить?

Я пытаюсь простить себе эти ностальгические метания. Учусь жить в настоящем, но мысль о том, как легко можно потерять всё, не отпускает. Этот внутренний конфликт требует осмысления. Возможно, именно в честном признании своих чувств я найду путь к освобождению — не держаться за тени прошлого, а распахивать объятия сюрпризам будущего.

Я должна привыкнуть к мысли, что теперь живу в мире, где мечты становятся реальностью. Успех стал моим постоянным спутником, а амбиции — частью моей сути. Я построила мир, в котором нет места горечи и сожалениям. Я стала тем, кем всегда мечтала быть… но уважаю ли себя теперь больше, чем раньше?

У меня есть история, способная увлечь любого; есть родственники, которых я считала навсегда потерянными; есть бесчисленное множество причин взобраться так высоко, чтобы эти родственники ползли передо мной на коленях — и я могла видеть, как их страх и восхищение смешиваются в особую атмосферу, в которой я расцветаю. Каждый раз, возвращаясь мыслями к своим корням, я чувствую, как будто заново распускаются лепестки цветка, слишком долго скрывавшегося в тени.

За окном донёсся голос проходящей пары, вырвав меня из плена собственных мыслей. В зеркале напротив стояла девушка, готовая сражаться за своё право на жизнь. В её взгляде не было ни тени сомнения — только гордость и сила.

Я шагнула ближе к стеклу, словно хотела войти в другую реальность, где нет преград. И вдруг поняла: я не одна. В каждом моём взгляде, в каждом преодолении копится сила, способная разрушить стены, возведённые годами. Я больше не позволю никому определять границы моего мира.

Ночная комбинация всё ещё мягко обнимала моё тело, напоминая, что пора собираться в Нижний город и претворять планы в реальность. Но ноги не слушались. Внутреннее напряжение жгло изнутри, словно невидимая рука удерживала меня на месте. Я заставила себя подняться, сделала несколько шагов к шкафу. В письме Лоренц написал, что пришлёт за мной машину в назначенный час, и теперь каждая секунда казалась слишком дорогой — я уже слишком долго пряталась в объятиях Морфея.

Клянусь, будь моя воля, я осталась бы там навечно.

Я выбрала белую рубашку и надела поверх неё корсет под грудь. Чёрная прямая юбка с разрезом до бедра предательски открывала полоску кожи между тканью и белым чулком. Высокие сапоги замкнули образ. Волосы медовыми волнами спадали на плечи — я решила оставить их распущенными. Подойдя ближе к зеркалу, заметила, как за последний месяц они отросли, словно жадно впитывали солнечный свет. На некоторых прядях золото выгорало, на других — темнело, обостряя контраст.