Книга Хризолит и Бирюза, страница 306 – Мария Озера

Страх ледяной хваткой сжал моё сердце, когда я осознала: он на грани поражения. Казалось, я физически ощущаю, как по его ноге пробегает волна боли. Его оборонительная стойка рухнула, словно карточный домик под порывом ветра.

Цесаревич, стиснув зубы, не сдавался, его взгляд горел яростью и непоколебимой решимостью. Я знала, что ни одно слово не сможет описать тот ужас, который охватил меня, когда он пошатнулся и упал на одно колено. Каждая его попытка встать на ноги вселяла надежду, но стоило Идену снова пойти в атаку, я ощутила, как эти минуты тянулись в вечность.

Душа рвалась на части, видя, как Нивару явно не хватает сил. Я проклинала мир, судьбу, сами обстоятельства, которые привели его к этому безумному противостоянию. В тот момент, когда он поднял руку для защитного удара, мне казалось, что весь мир замер. Его сильные черты, полные решимости, были пронизаны болью, но в них все еще жила искра надежды.

Разум отключился, уступив место первобытному страху и отчаянному желанию защитить любимого. Я бросилась вперёд, расталкивая ошарашенных гвардейцев. Один из них не успел среагировать — я выхватила у него из ножен меч, и в следующее мгновение уже оказалась на поле битвы, оставляя за собой неровные следы туфель в глубоком снегу.

Каждое биение сердца отзывалось тревогой, словно я могла почувствовать его минуты слабости. Я видела, как он с трудом сдерживает натиск Идена, и понимала, что каждый последующий удар может стать для него последним.

На мгновение Нивар обернулся, и в его взгляде я увидела ту самую искру, которую узнала раньше, чем его самого.

Он не был один — в этот момент я принадлежала ему.

За доли секунд оказавшись перед Ниваром, я всеми силами подняла меч, почувствовав, как холодная рукоять меча стала расширять границы моей храбрости.

Завладевшая мною энергия сделала мой шаг решительным, и я была готова к удару, который занес Иден.

За какую-то долю секунды Нивар успел перехватить меня и подставил спину под удар меча. Я даже не успела ничего осознать — всё, что выглядывало из-за его широкой спины, было моё лицо.

Я распахнула глаза лишь тогда, когда почувствовала, что они начинают болеть от того, как сильно я их зажмурила. Руки дрожали, и, кажется, меч уже выскользнул из пальцев. Перед глазами колыхалось холодное дыхание вирдумларской стали, принадлежавшей Дмидену Герцверду.

В этот миг дворцовые часы пробили полночь. Наступил Новый год, но зал, поглощённый противостоянием, остался без приветственных криков и аплодисментов. Праздник исчез, уступив место тишине — и лишь в моём сердце звучал треск, будто оно раскалывалось.

Я боязно подняла голову и встретила удивлённый взгляд Идена. Его тяжёлое дыхание раздувало ноздри, но лицо оставалось бледным, словно он всё ещё был на тренировочной площадке, а не в смертельной схватке. В его глазах, вопреки холодной стали, читались испуг, скорбь и безысходность. На мгновение этот взгляд был настолько человечным, что я почти забыла о безумии вокруг.

— Ты проиграл, Нивар Алиссдейр Волконский, — глухо произнёс Иден, отвёл глаза и медленно убрал меч в ножны. — Я заберу своё по праву, когда придёт время.

Я почувствовала, как сердце забилось чаще, осознавая всю тяжесть его слов, значение которых я даже не понимала. Следовало бы испугаться, но вместо этого во мне разгоралась злость.