Книга Хризолит и Бирюза, страница 316 – Мария Озера

— Ты не можешь просто избегать меня, — сказал он жёстче, и его слова резанули, как ледяной клинок.

Мороз пробирал до костей. Я сглотнула, чувствуя, как дыхание превращается в белые клубы пара, растворяющиеся в воздухе. За спиной, будто стена, высился занесённый снегом лабиринт — безмолвный, холодный, лишённый выхода.

— Что ты от меня хочешь? — мой голос звучал натянуто, словно тугая струна. Я пыталась казаться уверенной, но в нём звенела паника, готовая сорваться наружу.

Он шагнул ещё ближе. В его глазах, открывшихся из-под капюшона, горел странный огонь — смесь ярости, жгучей боли и… непостижимой обиды. Это было страшнее, чем угроза: в этих глазах я видела человека, разрываемого изнутри.

— Я хочу, чтобы ты осознала, к чему всё это ведет. Мы не можем просто разойтись, как незнакомцы, и обойти стороной то, что между нами было, — сказал он ровно, уверенно, ледяной свет его глаз пронзал меня насквозь.

Снег тихо падал вокруг, каждая снежинка шуршала на замерзлой земле, словно слушала наш разговор. Сердце моё замерло, холод пробирал до костей, а дыхание делалось прерывистым.

— Ты прав… — выдохнула я, колотя зубами и сжимая пальцы в кулаках. — Но мы не можем вернуться назад. Я не могу забыть то, что произошло. Не могу быть уверенной, что может произойти. Я… не могу быть уверенной в тебе, Иден.

Он шагнул ближе, мягко, почти бесшумно, а снег под ногами едва шуршал. Его уверенность отрезвляла, но вместе с этим пробуждала страх, смешанный с недопониманием: он был принцем вражеского королевства, и всё в нём внушало опасность.

— Давай попробуем разобраться, — сказал он тихо, ровно, не спеша. — У нас есть шанс всё изменить. Неужели ты готова просто так отказаться от того, что нас объединяло?

— Нас ничего не объединяло и не объединяет, принц Дмиден Герцверд! — почти вырвалось у меня, имя его звучало как обвинение.

От злости, накатившей на меня, я почувствовала легкое головокружение и слегка пошатнулась, он ловко поддержал меня за талию, усадив на лавочку вдоль заснеженной аллеи. Снежинки, падая на плечи и волосы, казались мягкими, но холодными иглами.

— Но сейчас, джанум, — он опустился на колени передо мной, ледяные глаза пронзали меня, — нас объединяет куда большее, чем ты думаешь.

— О чем ты говоришь? — казалось, мои нервы были на пределе от всего непонимания, в которое меня пытался погрузить этот человек.

Когда я пыталась сосредоточиться на его словах, они словно сливались в моем сознании в бессвязный поток, и каждый раз, когда я думала, что уловила суть, он переходил на новый уровень абстракции. Его жесты были эмоциональны, но они лишь добавляли хаоса в моем восприятии. Все это казалось игрой в одни ворота, где я была единственным игроком, теряющим понимание.

— О нашем будущем, Офелия, — сказал он, и в глазах, холодных и непроницаемых, внезапно забрезжила мягкость. — Будущем наших стран.

Я продолжала пытаться разобрать его слова, но они все еще звучали как абстракция, нависающая над нами, словно туча перед грозой. В его голосе была страсть, но в ней также чувствовалось беспокойство, которое каким-то образом передавалось и мне.

— Мы должны быть готовы, — продолжал он, его руки теперь залезли в мою муфту и сжали мои пальцы. — У нас есть шанс изменить ход истории, если мы будем действовать сообща. Но для этого нужно преодолеть собственные страхи.