Книга Северный ветер, страница 173 – Александрия Уорвик

Боги правые, звучит кошмарно. Но… заслужено. Всецело и полностью заслужено.

Я внимательно рассматриваю Борея. Отрадно, конечно, слышать, что он попытался исправить ошибку, но одновременно я испытываю и беспокойство. Чем больше ответственность, тем тяжелее ноша.

– Тебе все это никогда не казалось бременем? Ты в ответе за вечность стольких душ.

Медленный, печальный кивок.

– Постоянно. Однако не всегда возможно судить человеческую жизнь нелицеприятно. – Король подталкивает меня плечом в беззаботном жесте, так на него непохожем. – Ты меня этому научила.

– Хочешь сказать, что принял во внимание мое мнение? – картинно смахиваю воображаемую слезинку.

Борей издает вздох, который иначе как многострадальным не назвать.

– Беру слова назад.

– Нет уж, поздно.

Ох, я пытаюсь сдержать улыбку, искренне пытаюсь. Но все равно сверкаю зубами.

Король качает головой и устремляет взгляд на мирное поле, где покачиваются длинные стебли травы. Тут бы разговор и закончить, но это кажется мне неправильным – с тем, как далеко мы зашли, что вот так стоим в молчаливом единении, не желая ранить друг друга.

– Спасибо, – мой голос, хриплый шепот, распадается, будто нитки застиранной вещи.

Борей смотрит на меня сверху вниз:

– За что?

– За то, что ты сделал для Орлы. И, – продолжаю я, пока мужество меня не покинуло, – за то, что ты, подозреваю, сделал бы и для меня.

Мы покидаем Макариос в середине дня, когда воздух прогрелся настолько, что хочется сменить шерстяной наряд на хлопковый. У меня на голове красуется корона из цветов – подарок жителей, – с крошечными белыми бутончиками, и я приглаживаю волосы. Мы с Бореем безмятежно плывем в лодке вниз по реке, бок о бок на скамейке. Такого еще не бывало. Сидеть, ни о чем не думать, не планировать следующий шаг, каждым своим поступком расставляя ловушки.

Того и гляди полюблю это дело. Просто… сидеть. Дышать. Вот так, с ним.

– Есть еще одно место, которое я хотел бы тебе показать.

Низкий голос отзывается во мне дрожью, и я чуть поворачиваю голову, краем глаза ловлю лицо Борея, этот его строгий нос, который он вечно передо мной задирает. Не могу сказать, что не грешила тем же, конечно.

– Король, изгнанный бог и… великодушный проводник? – игриво усмехаюсь.

– Заинтересована? Думаю, тебе понравится. – Борей улыбается так, что вокруг его глаз появляются морщинки. В кои-то веки он полностью расслаблен. Запишу в личные достижения. – Там подают торт.

Да что ж ты сразу не сказал!

– Вперед.

В цитадели Борей ведет меня в северное крыло. Стражники расступаются, давая нам пройти. Я еще ни разу не была в этой части, если не считать злополучную вылазку в комнату его сына.

В конце коридора мы сворачиваем направо. Здесь царит еще большее запустение – полуразрушенная пещера, окутанная забвением. Ее нельзя больше назвать домом, но может, когда-то она им была? А может, когда-то вновь им станет?

На стенах лохмотьями висят гобелены и портьеры, каменный пол – месиво из осколков, серые плиты слепо щерятся, обвитые старыми сухими корнями. Двери вдоль стен представляют собой не что иное, как пласты дерева или металла, прикрывающие дыры в стене, ведущие в никуда.

Когда мы сворачиваем снова, мне открывается самый большой гобелен из всех, что я здесь видела, тонкие нити сплетаются изображением четырех мужчин, стоящих на вершине скалы, мир позади них залит золотым светом.