Книга Путь кочевника, страница 17 – Владимир Кривоногов

Это была очередная ветка лабиринта, без пересечений. Они жили не на перекрестке, в деревянных домах и все были заняты делом, кроме, разве что, стариков и детей. Кану редко доводилось видеть нечто подобное у оседлых. Обычно работала только группа людей, а остальные бездельничали. Потом бездельники приступали к работе, а первые уходили на отдых. Бывали и такие, кто никогда не работал. В прошлом поселении, откуда его увела Юна, таких, скорее всего, было большинство.

Дорога между домами оказалась достаточно широкой и плотно утоптанной сотнями ног и десятками колес — некоторые поселенцы передвигались на тележках. Калек и физически здоровых, здесь было поровну. Хотя Кан не был уверен, потому как не сразу мог разглядеть уродство, даже если оно имелось. Люди не были хмурыми или злыми, их взгляды не источали хитрость, желание обмануть или чем-то превзойти странника. Они не заискивали перед ним, желая заполучить семя. Единственное, что объединяло жителей Бутылочного Горлышка в глазах Кана — это любопытство. Им хотелось подойти, расспросить странника о лабиринте, посмотреть, что в его повозке, но они вежливо воздерживались. Через пару десятков шагов Кан перестал различать здоровых и калек. Он видел равных себе людей.

— Юна, девочка моя! — миниатюрная женщина с волевым, но улыбчивым лицом и твердым взглядом заторопилась к ним, вытирая мокрые от стирки руки о фартук. — Ты где пропадала все это время? Я уж забеспокоилась!

Женщина придирчиво оглядела девочку, обняла ее — Юна с теплом отозвалась на объятия, — а затем повернулась к страннику.

— Приветствую тебя, странник, — официально, словно это был визит правителя соседнего государства, произнесла она. В глазах ее плясали веселые огоньки. — Мы рады, что ты выбрал эту дорогу. Можем ли мы чем-то тебе помочь, чтобы твое путешествие стало чуточку легче?

Кан на секунду оторопел. Он привык быть незаметным, даже если оказывался в поселении. Он брал, что было нужно, а затем уходил, пока не набегала толпа. Кан поправил лямки, чтобы собраться с мыслями и ответить достойно.

— И я приветствую тебя, жительница Бутылочного Горлышка. Благодарю, ты и твоя община невероятно щедры. Если ты покажешь, где у вас рынок, я бы хотел кое — что выменять на вещи, собранные в лабиринте.

Женщина расхохоталась.

— Извини-извини, — она взяла Кана за предплечье. Ладони ее были горячими. — Это я от радости смеюсь. Что-то я разволновалась. Боги, ты же настоящий странник! В наших краях странников не бывало уже много лет. Конечно, я провожу тебя. Идем!

Юна с улыбкой наблюдала за разговором. Ее проницательный взгляд перебегал с одного лица на другое. Когда они медленно зашагали по главной и единственной улице общины, женщина снова заговорила:

— А ты, девочка моя, к нам по делу? Ты голодна?

Юна покачала головой. От волнения, женщина не могла молчать дольше пары секунд. Она тут же забыла о девочке, и снова обратилась к Кану.

— Как тебя зовут, странник, позволь спросить?

— Кан. А твое имя?

— Лютерия.

— Красивое.

— Оно означает «великая», — Лютерия снова расхохоталась. — Родители мои были те еще шутники! Назвать девочку-карлика великой, это ж надо!

Она опять засмеялась, раскрасневшись от удовольствия.

— У нас иногда говорят: маленький человек — большая душа, — серьезно произнес Кан.