Книга Путь кочевника, страница 26 – Владимир Кривоногов

— В порядке, — девушка посмотрела на Кана, попыталась улыбнуться, но в ее лице странник прочитал тревогу. — Просто задумалась.

Он ответил вопросительным взглядом, будто ждал подробностей. И Тиа продолжила.

— Это несправедливо, что судьба так обошлась с нами. Я имею в виду — со странниками.

— Как?

— А так! Вот смотри, мы идем по этому лабиринту всю жизнь. Идем так упорно, словно это имеет какой-то смысл. Не знаем ни родных, ни друзей. Тянем за собой эту дурацкую (глаза Кана на мгновение расширились) ношу, даже не зная наверняка, что она нам пригодится там, за пределами лабиринта! Шарахаемся друг от друга при встрече, если, конечно, встречные странники одного пола. А ведь мы — одна семья, — Тиа так разошлась, что лицо ее раскраснелось, а голос начал звенеть. — Мы должны объединиться, вместе искать выход из лабиринта!

Если он есть…

— Что если где-то там странствует твой брат или сестра? Что если ты не узнаешь свою мать при встрече через много лет?

Что если тот старик с больными суставами был твоим отцом?

— Понимаешь, о чем я?

Кан долго молчал, прежде чем ответить.

— Наверное, да.

Тиа улыбнулась.

— У тебя есть друзья, Кан? — спросила она после паузы.

Кан непонимающе посмотрел на нее.

— А у тебя? — спросил он чуть погодя.

— Конечно — ты!

Тиа рассмеялась, заставив Кана невольно улыбнуться. Улыбка, вопреки обыкновению, далась ему легко.

— Тогда, да, у меня тоже есть друзья.

Кан вдруг вспомнил Юну и Лютерию.

Они были бы хорошими друзьями.

Иногда ему казалось, что Тиа тестирует его, проверяет, на какие еще темы с ним можно разговаривать, где проходит та граница, дойдя до которой он остановит ее. Но Кан не останавливал.

— Однажды, — начал он, глядя на землю перед собой, — я шел с другим странником месяц или больше.

— Целый месяц? — изумилась Тиа.

— Да.

— И никаких развилок? Даже обрушившихся?

Странник кивнул.

— В какой-то момент я, наверное, начал считать его другом. Под конец мы думали, что нашли его — выход из лабиринта, — Кан посмотрел на девушку. — Ведь как иначе он может выглядеть? Только так — длинный рукав лабиринта без развилок, а за ним — бескрайняя равнина…

Кан умолк, обратив взор внутрь себя. Молчание нарушила Тиа. Ее голос стал таким же, как только что был у Кана, когда тот говорил о бескрайней равнине.

— Я знаю, как выйти отсюда.

Она не хвасталась, Тиа действительно верила, что знает, где находится этот выход. Кан остановился. Во рту у него пересохло.

— Как?

Тиа указала наверх. Глаза ее улыбались, а лицо светилось, словно сквозь него проступала сама истина.

— Это единственный путь. И самый короткий.

Кан поднял голову, бросил взгляд в стремительно темнеющее небо, заметил первые звезды. Он не хотел отвечать. Мысль о том, чтобы пройти самым коротким путем, выбраться из лабиринта наверх, пугала его до жути.

Впереди показалась Тропа Богов, мерцая чуть желтоватым светом. Кан долго стоял, глядя в небо. Он чувствовал нетерпение Тии, девушка хотела поговорить об этом, но не решалась начать, увидев, как побледнел и притих ее спутник.

Наконец, Кан вздохнул и произнес:

— Нам никогда отсюда не выбраться. Даже той дорогой, что предлагаешь ты.

— Почему? — Тиа была сбита с толку.

— Потому что ни один странник туда не поднимется, — Кан указал наверх. — И потому что мы не настолько долго живем, чтобы найти или создать выход на бескрайнюю равнину.