Онлайн книга «Путь кочевника»
|
Он поднял голову, посмотрел туда, куда увел ее мыслелов. Закон странников, запрещающий возвращаться назад, идти той же дорогой, слабо шевельнулся в его душе, быстро сдался и осел в мутной тине на дне. Кан развернул повозку, убрал в нее меч, а нож спрятал в ножны на поясе. Медленно, вдавливая ногами твердую, каменистую землю, он пошел назад. Он знал, что догонит их, как бы далеко они не ушли, и был уверен, что справится с чарами мыслелова… теперь справится. Но что-то незримое, что пряталось внутри него, не давало ему покоя. * * * Они шли без остановки всю ночь. Возникнув впереди, Миндир просто прошел рядом, бросил один взгляд на Тию, и она сломалась. Она опустила руки, и поплелась за ним. Миндир шел назад, туда, откуда они с Каном пришли. Он был уверен, что странник не нарушит закон предков, не повернет назад, но все же не остановился ни разу. Он уставал, и Тиа чувствовала это. Его вымотала схватка с Каном, ему было тяжело постоянно удерживать Тию. А она медленно, крадучись пробиралась по лабиринту собственного разума, ища выход. И нашла его. Перед рассветом Тиа кинулась на Миндира первый раз. Она сделала незаметный выпад, нож сверкнул в предрассветных сумерках и остановился в полуметре от шеи мыслелова. Тот лишь довольно улыбнулся своей пленнице. Он медленно, осторожно отпустил ее сознание, вернул ей контроль над телом, но оставил этот полуметровый барьер, через который она не могла прорваться. Так он мог не бояться за себя даже во сне. Тиа бросалась на него еще несколько раз, и каждый раз она была уверена, что поразит его. Однако нож неизменно останавливался в полуметре от тела Миндира. Она пыталась продавить его внутрь, проткнуть этот невидимый пузырь, но не могла. Тиа выдохлась, чувствовала себя опустошенной. Мыслелов усиливал это чувство, изгонял из ее разума надежду, наполняя его отчаянием. Он хотел сломить ее волю, как в прошлый раз, сделать ее покорной, послушной и неопасной. Он учел свой предыдущий промах, а потому действовал осторожно, незаметно. Бросив свои попытки, Тиа плелась рядом с тем, у кого над ней теперь была абсолютная власть. Она почти смирилась. Только одна мысль не позволяла ей сломаться окончательно. — Он придет за мной, — сказала она, зло посмотрев на Миндира. — Придет, и убьет тебя, а я посмотрю. Миндир слабо улыбнулся. — Он выпустит тебе кишки и заставит их сожрать. Необъяснимое горе вдруг навалилось на нее. Тиа чуть не заплакала от безнадеги. Она уже не понимала — это мыслелов нанес свой удар, или это ее настоящие эмоции. Тиа сжала зубы, приказав слезам остановиться, но они не послушались. На пыльных щеках появились две неровные чистые полоски. — Твой странник уже мертв, — довольно произнес Миндир. — Он никогда не придет. Возможно, ты не знаешь, но собственные мысли могут убивать не хуже стрел и клинков, если это мысли о страхе. Те, кого я к нему послал, превратят его мозг в кашу, доведут его до безумия. Как минимум, он сойдет с ума от боли, ведь несмотря на все ранения, которые ему нанесут дикари, он не умрет. По крайней мере, поначалу. Тиа судорожно вздохнула, утерев грязным рукавом слезы. Теперь на щеках расползлись темные пятна. — Даже если он сумел сбросить чары, — рассудительно продолжил мыслелов, добивая свою жертву, загоняя ее в темницу собственных страхов, — думаешь, он нарушит законы странников? Ради тебя? Не смеши. Только не ради тебя. Ты — изгой, язва на теле, которую надо срочно удалить, чтобы всё племя странников не вымерло. Ведь они только на том и держатся — беспрекословное соблюдение своих законов. Законы — вся их жизнь, от начала и до конца. За этой гранью лежит хаос, которого они страшатся сильнее всего. |