Книга Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух, страница 113 – Вера Ширай

— Вам нужно было первой всё доложить мужу, ваша светлость. — сказал он, сцепив пальцы. — Теперь вам придётся не излагать факты, показывая свою вовлеченность, а доказывать свою правоту и защищаться от обвинений. И поверьте, защищаться от его матери вдовствующей герцогини будет куда сложнее, чем от сборщиков налогов.

Я вопросительно на него посмотрела, за последнее время мы с ними так притерлись, что обращение стало неформальным, а мнение более открытым. Но сейчас мне нужна была поддержка или тишина.

— Я ставил герцога в известность, — продолжил он, не дождавшись ответа. — Писал ему, делился всеми вашими нововведениями. Но молчание с его стороны… Вы же должны были подготовить его, миледи. У вас была целая ночь. — ляпнул Леннокс, не успев опомниться.

Я начала краснеть от такого напора и обсуждать ночь не входило в мои планы тем более со служащими. Рей, до этого молчавший, резко фыркнул.

— Не могла миледи, — сказал он с усмешкой, не поднимая глаз от карты. — Эва заняла герцога на всю ночь.

Комната погрузилась в тягостное неловкое молчание. Ироничная интонация Рея вмиг отозвалась ледяной тенью на лицах всех присутствующих, ни Леннокс, ни господин Хофман не знали о произошедшем ночью и неловко косились на девушку, как бы желая узнать подробности.

Эва, сидевшая в углу с переплетёнными руками, вспыхнула ярким румянцем и тут же опустила голову. Слёзы вновь навернулись на её глаза, и она начала беззвучно вытирать их платком.

Я же злилась на Рея. Он мог промолчать, ему следовало так поступить. Таков был мой приказ.

— Это всего лишь вино, Эва принесла очень крепкого вина, усыпляющего вина, она сделала это случайно, по ошибке. Я дала его герцогу. — сказала я, открывая им тайну произошедшего. Все помнили, как мы вином саботировали одно утро.

Господин Хоффман, всё ещё держа свои тетради, взглянул на Рея с негодованием, но ничего не сказал. Его руки снова нервно перебирали страницы, будто проверяя в них все ответы на еще не заданные вопросы. Никто из нас не мог представить, чем закончиться этот день. Я мысленно готовила свою речь для герцога, но мне даже при своих близких людях тяжело было осмелиться произнести эти слова вслух.

После разговора я ушла в себя, не реагировала на наставления Леннокса, я пыталась представить в какую сторону может уйти наша беседа с герцогом. Я знала, что он уже который час выслушивает свою мать, а может быть и господина Кервина. Я ожидала, что вскоре за мной придут слуги герцога.

И вот мы все еще в библиотеке. Леннокс то и дело тяжело вздыхал, не пытаясь скрыть своё раздражение. Мистер Хоффман вновь и вновь выводил строчки на пергаменте, черкнув пером уже, казалось, сотый раз — то ли поправляя, то ли переписывая всё заново. А Рэй, не обращая ни на кого внимания, крутил в руках глиняную чашку, используя свой магический поток для усиления ее прочности. Он делал это с сосредоточенным, почти детским выражением лица, погружённый в свои эксперименты. Я уже давно заметила эту его привычку, борьбу с нервозностью.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я начала фантазировать. В уме рисовалась картина, как я вношу в библиотеку хрупкие фарфоровые чашки из восточных провинций — каждая с ручной росписью и замысловатым ободком. Или лучше — пускай это будут копья и стрелы. Я уже мысленно отчитываю удивленного Рея за растрату магического потенциала и требую вложить силы в оборонное дело.