Онлайн книга «Фабрика воспоминаний»
|
Сара задумалась. Может ли этот корреспондент быть ее знакомым Антуаном — авантюристом-фотографом, которого всегда сопровождают дивной красоты модели? Отец сказал, что пойдет обедать с Аделаидой, Сара поцеловала его на прощание и написала сообщение Габриэлю, прося организовать в обед встречу с Антуаном. Ответ пришел быстро: «В обед? Вряд ли получится, он редко встает раньше четырех часов дня». Спустя несколько минут Габриэль прислал еще одно сообщение: «„Фюмуар“, семь вечера». Габриэль изменил направление своих поисков, после того как узнал, что Ориана выросла на острове Сен-Луи, неподалеку от кафе «Место встречи моряков» на набережной Анжу. В наши дни кафе не существует, однако некий академик посвятил ему целую книгу. Сидя в своем мансардном кабинете на верхнем этаже института и взирая на хмурую Сену и печальный Лувр, Габриэль решил, что подойдет к этому академику после четвергового заседания. В пять часов он уже стоял на верхней площадке покрытой зеленым ковром лестницы и приветствовал академиков, у которых недавно брал интервью. Наконец появился автор книги, обсуждая с кем-то из коллег феминизацию названий профессий. Улыбаясь, Габриэль приблизился к нему и объяснил, что хотел бы задать несколько вопросов об острове Сен-Луи и «Месте встречи моряков». Глаза мэтра засияли. Вскоре они расположились в зале Эдуарда Боннефу, где в тот же вечер должна была состояться церемония вручения гран-при фонда. Бессмертный начал с рассказа о своем детстве на острове и о том, что побудило его погрузиться в историю кафе, расцвет которого пришелся на двадцатые и тридцатые годы. Габриэль достал блокнот и сосредоточенно записывал все до последнего слова. — Кто там только не бывал — Селин со своими разбитыми иллюзиями, не менее унылый Мориак, Арагон, Шагал, Пикассо, Дос Пассос, Хемингуэй, Сименон, Блез Сандрар и многие другие… — А музыканты? — не утерпел Габриэль. — Например, известная виолончелистка Ориана Девансьер? Вы о ней слышали? — Известная? Вы уверены? — В те времена она была настоящей знаменитостью, выступала в лучших концертных программах, ездила в турне по Мексике и США. Мужем Орианы был Поль Девансьер, журналист «Пти Паризьен» и светская персона. — Ориана Девансьер? Нет, имя мне ничего не говорит. — Наверное, это нормально, — вздохнул Габриэль. — Сейчас о ней уже никто не помнит. — Кроме, пожалуй, вас, молодой человек, — рассмеялся академик. — Кроме, пожалуй, меня… В газетах тех лет так мало писали о ее необычайном таланте, и отрывки ее выступлений я нашел только на «МнемоФликс»… Знаете, я порой начинаю сомневаться, существовала ли ока вообще где-либо помимо моего воображения. Мне хочется собрать коллекцию свидетельств и воспоминаний, достаточно внушительную, чтобы убедиться в их глубине, а значит, и в их правдивости. — Габриэль по-детски трогательно улыбнулся. — Я провожу исследования на острове. Видите ли, я там родился, как и ваша Ориана. У меня солидная подборка документации. Если хотите, заглядывайте в гости, все покажу. Под конец беседы академик поведал, какой вид открывался из окон его родительского дома — баржи, по-братски соприкасающиеся бортами, моряки, дети с волосами конопляного цвета, белье, сохнущее на натянутых веревках… Он зачитывал вслух отрывки из книги, их поэтичность очаровывала Габриэля. Он мысленно перенес Ориану в эти декорации — вот она любуется видом, вот машет рукой завсегдатаям «Места встречи моряков», вот изучает меню на доске, установленной прямо на мраморной плите… |