Книга Вязаное счастье попаданки, страница 99 – Ольга Иконникова

Когда она поймет, чего лишилась, отказавшись от брака со мной, то станет сама искать моего внимания.

— Ты понимаешь, что говоришь? — взвивается со своего места герцог Альвен. — На карту поставлено слишком многое!

— Многое? — удивляюсь я. — Да, герцог Лефевр дал бы за Изабель хорошее приданое, но оно всё-таки не настолько велико, чтобы ради него я мог поступиться своими принципами.

Я легко могу найти себе другую невесту. И не фальшивую, а самую настоящую, в жилах которой будет течь дворянская кровь.

Но стоит мне подумать об этом, как передо мной встает лицо Изабель — ее большие голубые глаза, пухлые губы и золотистые волосы. И эти губы мне отчаянно хочется поцеловать. Даже сейчас, даже после того, как она сделала меня посмешищем.

— Да речь вовсе не в ее приданом! — рявкает дядюшка. — Как ты не понимаешь? Я надеялся, что этот брак даст тебе герцогский титул и всё состояние Лефевров.

Я смотрю на него в изумлении, решив, что от волнения он повредился рассудком.

— О чём вы говорите, ваша светлость? Как я мог получить этот титул, став всего лишь зятем герцога Лефевра, если у него есть сын?

— Его сын немощен, и никто не удивился бы его кончине. И Лефевр сам стал бы хлопотать перед королем о том, чтобы ты мог наследовать его титул, дабы потом он смог перейти его внукам. И в этих хлопотах я бы его поддержал.

Возможно, он не намекает ни на что дурное, но мне почему-то становится не по себе от его слов.

— Никто не удивился бы его кончине? — переспрашиваю я, подходя к дядюшке вплотную. — Уж не хотите ли вы сказать, что собирались ей поспособствовать? Не потому ли вы пристроили в дом Лефевров нашего лакея?

Я еще надеюсь, что ошибаюсь, но его светлость отводит взгляд и краснеет.

— Граф Клари ни на что не способен, и герцог не любит его. Для Лефевра Амеди лишь жалкое недоразумение, которое позорит их род. Поверь мне, его светлость будет счастлив, если его опорой и наследником станешь именно ты!

Он хватает меня за руку и теперь уже сам заглядывает в глаза.

— Что вы собирались сделать, ваша светлость? — холодно спрашиваю я. — Отравить Амеди? Или столкнуть его с лестницы?

— Какая разница, Арман? — раздраженно отвечает он. — Не беспокойся, никто не заподозрил бы в его смерти злого умысла. А ты получил бы то, что позволило бы тебе стать одним из первых вельмож при королевском дворе. Ты молод, красив и сможешь сделать блестящую карьеру.

— А что случилось бы потом с Изабель? Она бы тоже случайно чем-то отравилась? — я судорожно пытаюсь понять, не с этим ли связаны перемены в поведении мадемуазель Камю, что случились в ночь перед свадьбой. — Скажите мне, ваша светлость, когда вчера вечером вы ездили в дом Лефевров, вы обсуждали с кем-то свой план? Может быть, с Жаком?

Дядюшка хмурит брови и кивает:

— Да, обсуждал. Но какое отношение это имеет к делу?

Но я уже не слушаю его. Значит, Изабель нарушила нашу договоренность не просто так! Она услышала о том, какая опасность грозит Амеди в случае нашего с ней брака, и решила его спасти.

Славная добрая девочка, которая решила пожертвовать своим благополучием ради чужого человека!

— Простите, ваша светлость, но я немедленно съезжаю из вашего дома. Я понимаю, вы хотели сделать это для меня, но это ни в коей мере не может вас оправдать. Я всегда любил вас и уважал, но я никогда не смогу забыть о том, что вы мне только что сказали. Такой поступок недостоин дворянина. Я и сам не раз бывал жесток и совершал не слишком благородные поступки. Но я никогда не поднимал руку на того, кто слабей и не мог мне ответить.