Онлайн книга «Лопухи и лебеда»
– Чего, чего? Колька Михалев тот раз сколько угреб? Полторы сотни и вышло. – Дак Михале-ев! Когда ж ты с Михалевым вровень-то получал? Людей не смеши! – А тебе солить их, деньги? И так хватит. Здоровье, небось, не казенное. Все засмеялись, а Дуся громче всех. – Жить, конечно, можно, при машине. – Дуся вздохнула. – Машина-то заработает. В поле пупок драть – там шибко не разгуляешься. – Куды храбрая какая! Много он тебе заработает, сам-то… Ты с мое на нем отсиди, с темна до темна! – А вы в поле работаете, Дуся? – Да дома она, с Татьяной. Языком здорова строчить… – Ой-ой, выпил – уже себя не сознаешь. Люди незнамо что подумают, ну! Я на ферме работала, покамест в декрет не ушла. Дояркой… а после он на курсах был, опять я работала. – Дояркой? Нелегкая работка. – Дак разве она легкая-то бывает, коли работать?.. Что же вы не кушаете ничего? Молчите и не кушаете. Сырку попробуйте. – Спасибо, я ем. – Она фигуру бережет. – Перестань, Илья… Это сыр такой? Я думала – творог. – Это говорится у нас так – сыр и сыр. Вообще-то оно с творогу, конечно… – А музыкантам хорошо платят? – спросил Эдик. – Музыкантам? Ей-богу, не знаю… А что? – Вы, значит, не музыкант? – Нет, я врач. Доктор… А Саша – инженер. Разве я похож на музыканта? – Сказали вроде музыкант… – Это у нас позапрошлый год музыканты жили. Тоже с Ленинграда. Может, знаете? Как его фамилия-то, Эдуард? Жену еще Лидой звать, черненькая такая? Интересная женщина. – Чего там интересного? Мослы одни. – А знаете, у нас Танечка ушком хворает. Может, поглядите? – Это вам к ушнику надо. Бледненькая она у вас… А посмотреть мне нетрудно, давайте посмотрим. – Илья, как тебе не стыдно, ты же выпил! Ребенка собираешься смотреть!.. – Дуся, обещаю – завтра утром устраиваем осмотр. – Дак не пожар, чего там… А у вас детки есть? – Нет, Дуся. К сожалению, нету. Но будут, надеюсь. А, Сань? – Илюша, ты напился. – Клевета, ни в одном глазу… Мы, Дуся, если правду сказать, еще и недели не женаты. – О-ой! – А знаем друг друга сто лет. Мне десять было, а ей семь, когда нас познакомили. И женихом меня дразнили. И, как видите, накаркали. – Что же долго собирались-то? – Это вы у нее спросите, у Саши. Собрались было, лет десять назад, а она хвостом вильнула. А теперь вот все сначала… – Судьба, выходит… – сказала Дуся и пригладила дочери челку, упавшую на лоб. – Интересно… – Уж куда! Выпить у нас не осталось? – В Буяново можно сгонять, – сказал Эдик. – А долго туда? – Навострился! Сиди, дождик вон… – Илюша, честное слово, тебе хватит! – Где дождик, где? Прошел давно. В полчаса обернемся. У меня “Ява”. – Саня, ну чего ты нахохлилась? У нас ведь, можно сказать, медовый месяц! Неделя, верней. Отметить надо. Правда, Дуся? – Да ну тебя, Илья! Куда вы по мокрой дороге! Еще разобьетесь! – Все будет в порядке, не волнуйся. А, Эдик? Бог пьяных бережет и влюбленных. А мы – и то и другое! Тут проселок, машин мало. Девочки, ждите нас с гостинцами! – А ты куда? – крикнула Дуся, но девочка сползла со стула и побежала вслед за отцом. Женщины остались одни. Дуся вздохнула и стала собирать тарелки со стола. Саша смотрела в окно. – Давайте я посуду помою, – сказала она. Мотоцикл не хотел заводиться. Илья, засунув руки в карманы, вертел головой по сторонам. Дышал полной грудью. – Воздух у вас тут – прямо жрать его хочется! – Да… – отозвался Эдик. – А запчастей днем с огнем не сыщешь. – Вот разбогатею, – сказал Илья, – куплю дом в деревне и буду в земле копаться. За забором хихикнула девочка. – Чего смеешься, Танюха? Сомневаешься? – Не заводится, змей, – сказал Эдик. – Подпихнешь? Тут под гору, авось возьмет. Он протянул Илье шлем, сам надел другой. – Ты мне напиши на бумажке, чего тебе нужно, какие запчасти, – сказал Илья. – Я в Ленинграде поищу. – Свечами бы разжиться. Мне один обещал, москвич, да забыл, видать… – Эдик забрался в седло. – Ну, понеслась! Илья налег на мотоцикл. – Который ни приедет городской – одна песня: желаю в деревню, и все тут. – Эдик усмехнулся. – А я говорю: ну и ехай себе в деревню, кто тебе мешает? А то ж не едете. Видать, не так уж и худо в городе-то… Ожил, затарахтел мотор. – Взяла! Илья перевел дух и полез на заднее сиденье. – Только это… – прищурился Эдик. – Денег у меня… – Денег нет? Неважно, у меня есть. – Ну, держись крепче, доктор! Эдик тронул плавно и сразу набрал ход. Грязь полетела из-под колес. Илья пронзительно засвистел. Во дворе Дуся толкнулась в загородку, за которой месили черную слякоть два подсвинка, залила варево в корыто. Курам подсыпала жменю проса. На крыльцо вышла Саша, вытерла о передник руки и стояла, глядя на улицу. – Да чего ты маешься! – улыбнулась Дуся. – Приедут целые, ничего им не будет… Они небось в чайной засели, черти. – В какой чайной? – А в Буянове. Воскресенье же. Дорога была пуста. Изредка вздрагивала вода в озере и доносился негромкий всплеск – играла рыба. Саша лежала, уткнувшись в подушку. В дверь постучали. – Впрямь чтой-то долго, – сказала Дуся. – Дождь, как на грех. Говорила дьяволу… Или подрались? Твой-то как? Смирный? Дуся постояла и вышла. Вскоре послышался топот, смех и сердитый Дусин голос. В комнату ворвался Илья, грязный, промокший, с бутылками в руках. – Старушка, ты погляди, чего мы раздобыли! – Господи, живой! Чего мне только в голову не лезло! – Это же вобла! Погляди какая! Я такой сроду не видел! Целая акула! И пива привезли… – Илюша, ну разве можно так? Мы что, пьянствовать приехали? Бросил меня одну, в чужом доме… Я чуть с ума не сошла. – Да все нормально, чего ты суетишься? Ну, в чайной погрелись немного, переждать хотели… И тут же назад. |