Книга Дети Антарктиды. Лед и волны, страница 132 – Даниил Корнаков

— Эта тишина убивает меня, Матюш, — признался он, стоя на палубе. — Такое ощущение, что я очутился в самой гуще какой-то тягучей пустоты, где не слышно ничего, кроме плеска этого океана и собственных мыслей.

В отличие от Йована, Арина чувствовала себя прекрасно. По крайней мере, так можно было понять по неугасающей искре любопытства в её глазах и неизменной полуулыбке, с которой она обязательно комментировала всё происходящее вокруг. Ей просто не сиделось без дела, и ещё в проливе Дрейка Арина вновь принялась возиться с метеодатчиком, превратив свою прикроватную тумбочку в небольшую мастерскую.

На третий день Матвей заметил обеих девушек на корме траулера. Прогрессистка учила свою новую подругу обращаться с пистолетом. Арина с вполне серьёзным лицом брала оружие в руки и под комментарии Нади училась прицеливаться, направляя ствол в облака. В тот день Матвея ущипнуло небольшое чувство ревности. Почему она не обратилась к нему?

Кроме того, он часто заставал её рядом с Домкратом. Арина с присущим ей любопытством наблюдала за тем, как механик ковыряется в «Титане», изучала каждое его движение. Бывало, она звала Надю, если та была рядом, и просила её на время побыть переводчицей на язык жестов. Тогда на Домкрата обрушивался поток вопросов: «Как работает вот эта деталь?» или «За что отвечает вон то устройство?». Хоть и с неохотой, но тот всё же удовлетворял её любопытство.

Ясир почти не появлялся на палубе. Всё своё время он уделял Вадиму Георгиевичу, который с момента проведения операции так и не очнулся. С первого взгляда казалось, что старик мёртв, но тихое дыхание и посещающий его по ночам горячий бред говорили об обратном. Уставший врач то и дело вкалывал ему какие-то уколы и менял раствор в самодельной капельнице, сопровождая эти действия тяжёлыми вздохами.

Лишь в те часы, когда ему нужно было молиться, он просил кого-нибудь посидеть с начальником и позвать его в случае чего.

Реже всех Матвей видел сержанта. Прогрессист иногда появлялся на палубе, стоя на корме в молчаливом одиночестве, но чаще всего он просто спал в кубрике. Один раз собиратель застал его за чисткой оружия внутри «Титана»: Миша старательно протирал ствол винтовки и проверял боеприпасы.

За минувшие дни злость Матвея на сержанта успела подостыть, но не исчезла полностью.

Сам же собиратель все эти дни обдумывал план предстоящей вылазки в Москву из порта Санкт-Петербурга. Он досконально изучал данные ему прогрессистами карты этой области и перечитывал записи в своём дневнике погодных наблюдений, отмечая климатические особенности региона. Этот дневник он начал вести по настоянию отца ещё со времён своей первой вылазки, внося в него заметки из собственного опыта. Туда же Матвей записывал услышанное от других надёжных собирателей, делающих рейды в местности, где ему побывать не удалось. Порой эта информация очень помогала подготовиться к тому, чего следовало ожидать в том или ином городе.

В Москве, как и многие собиратели, он не был. Однако ему всё же удалось найти небольшой комментарий, сделанный карандашом. Матвей записал его семь лет назад со слов некоего собирателя Олега Троекурова.

Москва.

Время вылазки: декабрь-январь.

Шкала опасности: синий, зелёный, перетекающий в оранжевый; климат умеренный, возможны оттепели! Погода в сезон не устойчивая.