Книга Черный крестоносец, страница 197 – Алистер Маклин

– Главное – вернуть вирусы. Будет ли убийца ликвидирован или передан в руки полиции, сейчас не имеет значения. Пусть сам о себе позаботится.

– Меня больше волнует твоя безопасность. Будь предельно осторожен, Кэвелл. Тебе трудно принять эту мысль, но преступник может оказаться умнее и опаснее. – Он протянул руку и коснулся чуть ниже моего левого плеча. – Не расстаешься с «ханятти» и ночью? Ты в курсе, что у тебя нет на него разрешения?

– Я просто припугиваю им людей, сэр.

– Доводить до инфаркта и припугивать – не одно и то же. Не стану тебя задерживать, мой мальчик. Как там Мэри?

– Хорошо, сэр. Просила передать, что любит вас.

– Из Альфрингема, конечно? – На мгновение он забыл, что я единственный его подчиненный, у которого душа не уходит в пятки от его сурового взгляда, и едва не пробуравил меня глазами. – Мне не нравится, когда мою дочь – моего единственного ребенка – втягивают в такие дела.

– Мне был нужен – и до сих пор нужен – тот, кому я могу доверять. Это Мэри. Вы знаете свою дочь не хуже, чем я. Она ненавидит дело, которым мы занимаемся. Только чем больше она его ненавидит, тем труднее удержать ее от участия в нем. Она считает, что меня нельзя отпускать одного, и в любом случае примчалась бы в Альфрингем уже через сутки.

Шеф внимательно на меня посмотрел, мрачно кивнул и указал на дверь.

Доктор Макдональд, высокий тучный мужчина лет пятидесяти, имел утомленный, обманчиво суровый вид, присущий определенной части праздных землевладельцев, которые проводят массу времени на свежем воздухе, охотясь на несчастных лисиц. У него были светло-рыжие волосы, брови и усы и гладкое, упитанное лицо с красноватым загаром, свидетельствующим о неумеренности в еде, наличии богатого винного погреба, ежедневном бритье свежим лезвием и начинающихся проблемах с сердцем. Самоуверенный и вальяжный, Макдональд обладал приятной и запоминающейся внешностью, однако сейчас он встретил меня далеко не в лучшем виде. Иного и не следовало ожидать от заспанного человека, который темным промозглым октябрьским утром приветствует на пороге своего дома незваного гостя.

Впрочем, глагол «приветствовать» тут оказался не к месту.

– Какого черта вы ломитесь ко мне среди ночи? – спросонья прорычал Макдональд. Зябко кутая в халат грузное тело, он наконец сподобился распахнуть глаза пошире и разглядеть меня в слабом свете, падавшем с веранды из-за его плеча. – Кэвелл! Вы что, совсем обалдели?

Я не стал реагировать на хамство, подставил другую щеку:

– Простите, Макдональд. Понимаю, время неудачное. Но мне нужно с вами поговорить. Это очень срочно.

– Не бывает ничего настолько срочного, что позволило бы в такую рань выдергивать человека из постели, – гневно изрек он. – Я уже все рассказал полиции. Если вам нужно что-то еще, встретимся в Мордоне. Мне очень жаль, Кэвелл. Спокойной ночи! Или с добрым утром!

Он сделал шаг назад и хлопнул дверью у меня перед носом.

На этом мое терпение лопнуло. Не дожидаясь, пока он щелкнет замком, подошвой правой ступни я что есть мочи ударил по двери, она открылась нараспашку. Внезапный перенос массы тела не принес пользы моей больной ноге, однако правому локтю Макдональда досталось куда сильнее, – наверное, именно в это место и прилетела дверь. Схватившись за локоть, он выплясывал как сумасшедший и сыпал отборными проклятьями. Выбор в пользу языка портовых грузчиков оказался весьма удачен: при данных обстоятельствах он звучал гораздо убедительнее рафинированных великосветских фраз. Секунд через десять до моего оппонента наконец дошло, что я стою рядом.