Книга Черный крестоносец, страница 241 – Алистер Маклин

– Что вы собрались нам продемонстрировать, Кэвелл? Технологию производства угольных брикетов?

Наверху в прихожей зазвонил телефон. Мы переглянулись. Интересно, кто мог звонить доктору Макдональду?

– Я отвечу, – сказал Хардангер и удалился.

Было слышно, как он говорит по телефону. Затем прозвучала моя фамилия. Я пошел наверх, чувствуя, что Шеф идет следом.

Хардангер передал телефон мне:

– Вас. Не назвался. Хочет говорить лично.

Я взял трубку:

– Это Кэвелл.

– Значит, вы на свободе, юная леди не лгала. – На другом конце провода говорили низким, хриплым шепотом. – Угомонитесь, Кэвелл. И передайте Шефу, чтобы угомонился. Если хотите, чтобы юная леди осталась в живых.

Современные искусственные смолы – прочный материал, так что трубка в моем кулаке не расплющилась, хотя была к тому довольно близка. Сердце совершило долгий, замедленный кульбит и с гулким звуком упало. Изо всех сил стараясь отвечать ровным голосом, я произнес:

– Вы о чем, черт возьми?

– О прекрасной миссис Кэвелл. Она у меня. Хочет с вами поговорить.

После короткой паузы я услышал голос жены:

– Пьер? О дорогой, мне так жаль…

Голос резко оборвался на полувздохе, последовал отчаянный крик. Тишина. Потом снова низкий шепот:

– Угомонитесь, Кэвелл.

Щелчок. На том конце положили трубку.

Я тоже бросил свою, она задребезжала в гнезде. Руки лихорадочно тряслись.

От шока и страха, а может, от того и другого вместе на лице застыло мое естественное выражение, или же это грим настолько хорошо скрывал мою мимику, что никто не заметил ничего подозрительного.

– Кто это? – обычным, спокойным тоном поинтересовался Шеф.

– Не знаю. – Помолчав, я механически произнес: – У них Мэри.

В этот момент Шеф стоял, держась за ручку двери. Его рука сделала нелепый, замедленный жест, занявший добрых десять секунд, и повисла плетью, глаза потухли. Хардангер шепотом нецензурно выругался с каменным выражением лица. Меня не попросили повторить, что я сказал, ни на мгновение не усомнились в том, что я правильно передал услышанное.

– Нам сказали угомониться, – продолжил я тем же деревянным голосом. – Или они ее убьют. Она у них, это точно. Сказала несколько слов и закричала. Похоже, они ее ударили сильно.

– Откуда он мог узнать, что вы сбежали? – почти с отчаянием произнес Хардангер. – Или хотя бы подозревать? Откуда?..

– От доктора Макдональда, вот откуда, – сказал я. – Тому сказала миссис Турпин, а убийца узнал от него.

Почти невидящим взглядом я посмотрел на Шефа: лицо по-прежнему бесстрастное, но теперь еще и безжизненное, потускневшее.

– Сожалею, – продолжил я. – Если с Мэри что-то случится, это будет моя вина. Мое, и только мое преступное безрассудство и неосторожность.

– Что нам теперь делать, мой мальчик? – спросил Шеф вялым, неживым голосом, солдатскую усталость в его глазах сменила безысходная тоска. – Ты ведь понимаешь, они убьют твою жену. Такие люди всегда убивают.

– Мы теряем время, – резко сказал я. – Всего две минуты. Этого мне достаточно, чтобы удостовериться.

Я побежал в подвал, схватил ведро и выплеснул половину его содержимого на стену. Вода быстро стекла на пол. В качестве моющего средства она потерпела полное фиаско и не произвела никакого впечатления на въевшуюся за несколько десятилетий угольную пыль. Шеф и Хардангер с недоумением наблюдали, как я облил остатками воды заднюю стену, у которой прежде, до моих недавних раскопок, куча угля почти достигала потолка. Вода расплескалась и стекла в уголь, а стена стала чистой и свежей, будто ее выложили лишь несколько недель назад. Хардангер посмотрел на нее, потом на меня и снова на стену.