Книга Черный крестоносец, страница 239 – Алистер Маклин

Вернувшись в дом, я раскупорил бутылку виски из запасов Макдональда. Ему спиртное больше не понадобится, а наследников, как он заботливо пояснил мне ранее, у него нет. Нам же виски сейчас был жизненно необходим, так что чего добру зря пропадать. Я щедрой рукой разлил его по бокалам – себе, Хардангеру и обоим водителям. Даже если Хардангер и посмотрел косо на это расхищение собственности и нарушение инструкций путем распития крепких алкогольных напитков офицерами при исполнении служебных обязанностей, то говорить ничего не стал. Мало того, осушил свой бокал первым. Водители вышли, едва в дверях появился Шеф. За те минуты, что я его не видел, он будто постарел на несколько лет: морщины у носа и вокруг рта выглядели гораздо глубже, чем прежде.

– Нашли ее? – Он взял протянутый бокал.

– Нашли, – кивнул Хардангер. – Труп, как и предположил Кэвелл. Убийство.

– Уже не имеет значения. – Шеф передернул плечами и сделал большой глоток. – Это лишь одна жертва. Завтра их будут тысячи. Сколько именно? Бог знает. Безумец прислал еще одно письмо. Как обычно, с отсылками к Библии. Стены Мордона невредимы, без признаков разрушения, поэтому он решил действовать раньше. Если сегодня к полуночи Мордон не начнет превращаться в руины, в четыре утра он разобьет ампулу с ботулотоксином в самом центре Лондона, в четверти мили от Нью-Оксфорд-стрит.

Захотелось выпить еще.

– Он не сумасшедший, сэр, – сказал Хардангер.

– Да. – Шеф устало потер ладонью лоб. – Я рассказал им о том, что выяснил Кэвелл и к каким выводам мы пришли. Они в полной панике. Вы в курсе, что еще нет и шести, а некоторые центральные ежедневные издания уже в продаже? Беспрецедентная ситуация. Газеты очень точно отражают ужас, который сейчас испытывают люди, и умоляют правительство исполнить требования безумца – на момент печати все считали, что это просто невменяемый псих. Новость о случившемся на востоке Англии только начинает распространяться, об этом постоянно говорят по радио и телевидению, все напуганы до смерти. Тот, кто стоит за всем этим, злой гений: в считаные часы поставил на колени целую нацию. Поразительная скорость, с которой он действует, отсутствие паузы между угрозой и ее исполнением – вот что страшно. Особенно если учесть, что в каждой газете, в каждом выпуске новостей муссируют тему о том, что он не понимает разницы между ботулотоксином и дьявольским микробом и в следующий раз может использовать последний.

– Интересное дело, – заметил я, – все те, кто ныл и скорбно причитал, что под нависшей угрозой ядерного кошмара жизнь теряет всякий смысл, внезапно обнаружили, что жить все-таки стоит. Как думаете, спасует правительство?

– Не могу сказать, – признался Шеф. – Боюсь, я сильно недооценивал премьера. Считал его обычным болтуном и трусом. Теперь не знаю. Его позиция удивительным образом изменилась, стала жесткой. Возможно, он устыдился своей первой панической реакции. Или увидел для себя шанс оставить неизгладимый след в истории.

– А может, он, как мы, – сказал я, – тоже прикладывается к виски.

– Возможно. Прямо сейчас у него совещание с кабинетом министров. Говорит, если все это затеяли коммунисты, то будь он проклят, если уступит. И если за этим действительно стоят коммунисты, самое последнее, что мы можем позволить себе, – это пойти на уступки: если не подчиниться их требованию разрушить Мордон, то погибнут многие, а если подчиниться, то в итоге погибнут все. Что касается меня, считаю это единственной приемлемой точкой зрения, и я с ним согласен: прежде чем идти на уступки, нужно эвакуировать Лондон.