Онлайн книга «Черный крестоносец»
|
Пирс продолжил: – «Был выслежен в ремонтном железнодорожном депо в Шарпсе. Взорвал вагон со взрывчаткой, в результате чего было уничтожено три склада и весь подвижной состав. Настоящее местонахождение неизвестно». – Так он… – Голос Гарритти все еще походил на кваканье. – Вот это и есть тот самый, кто сжег Лейкс-Кроссинг и взорвал Шарпс? – Если верить данному объявлению, а лично я верю, тот самый и есть. Конечно же, все можно списать на случайное совпадение, да только это было бы чересчур. После такого, Гарритти, твои сто двадцать баксов выглядят довольно жалко, как считаешь? Кстати, на твоем месте я бы поторопился припрятать денежки в карман, потому как Дикина не увидят еще очень, очень долго. – Маршал сложил объявление и обратился к Клермонту: – Ну так как? – Суд присяжных здесь не понадобится. Но все равно это не дело армии. Пирс снова развернул листок и протянул его полковнику: – Я не стал все озвучивать, слишком много текста. – Он указал на один из абзацев. – Например, пропустил вот эту часть. Клермонт зачитал вслух: – «Вагон со взрывчаткой в происшествии в Шарпсе направлялся на склад артиллерийских боеприпасов армии США в Сакраменто, Калифорния». – Он сложил листок, вернул маршалу и кивнул. – Да, теперь это дело армии. Глава 2 Полковник Клермонт, чей взрывной темперамент был постоянно готов вырваться наружу, явно прилагал титанические усилия, чтобы не сорваться. Не менее явной была и полнейшая безнадежность его усилий. Дотошный и исключительно педантичный, неизменно сохраняющий верность укоренившемуся порядку и рутине, категорически не приемлющий даже малейшего вмешательства в свое непогрешимое единообразие, не говоря уже о нарушении такового, и абсолютно неспособный проявлять терпимость к людской глупости и некомпетентности, Клермонт пока так и не придумал и, скорее всего, никогда не придумает предохранительный клапан для своего единственного недостатка как офицера и человека. Постепенное высвобождение или сублимация бурного и лавинного, порожденного обманутыми ожиданиями гнева, томящегося на самом пороге закипания и вытворяющего всевозможные гадости с кровяным давлением, к его методам не относились. Говоря языком геологии, полковник не выбрасывал вулканические газы и не гасил избыточную энергию перегрева посредством гейзеров или термальных источников – нет, подобно Кракатау, он просто лопался от злости, и последствия, по крайней мере для оказавшихся в непосредственной близости, были чаще всего лишь немногим менее разрушительными. Аудиторию полковника составляли восемь человек. До некоторой степени встревоженные губернатор, Марика, капеллан и доктор стояли перед парадным входом «Империала», а чуть поодаль с дощатого тротуара на заходящегося Клермонта взирали О’Брайен, Пирс и Дикин, хотя внимание маршала, как несложно было заметить, куда более занимал схваченный преступник, нежели полковник. Восьмым же зрителем был несчастный сержант Беллью. Он замер по стойке смирно, насколько можно замереть верхом на исключительно норовистой лошади, сосредоточенно уставившись в некую точку примерно в паре световых лет за левым плечом Клермонта. День выдался холодным, однако с Беллью градом катил пот. – Везде? – Полковник даже не пытался скрыть свое абсолютнейшее неверие. – Вы искали везде? |