Книга Мой парень — французский шпион, страница 66 – Вера Арнгольд

С русской еще хуже. Зная французский, охомутала Эженчика крепко. Переехала к нему, заставила жениться и тут же сбежала к другому французу. Сейчас он судится с ней за имущество.

Ну, это все было с его рассказов, вот если бы мне рассказали о нем эти женщины, думаю, картина вырисовалась бы менее приглядная. Эженчик прижимал руки к груди, обещал разобраться с женами. И уверял меня, что вот только со мной он почувствовал настоящую любовь, радость ощутил и намеревался жениться. Так я и поверила!

Очень разозлилась. Вляпалась, понимаешь, по самое не хочу. Глупая, надеялась, что он и правда женится. Представила себе лицо маман, сокрушенных Петрушу и Натэллу. Да что там, я просто не знала, что делать и думать. И так расстроилась, что уплыла от берега далеко в море, где был песчаный островок, покрытый морской водой.

Отмель порадовала невероятно. Как это в море люди по воде ходят? Неужто там волнолом? Оказалось, отмель с песком из мелкой крошки перламутровых ракушек. Песок, вздымаясь клубами в прозрачной, пронзительно бирюзовой воде, переливался и сверкал. Я, как ребенок, просидела полчаса по пояс в воде, пересыпая этот песок из горсти в горсть и вздымая вокруг себя клубы искрящейся пыли. А вокруг играли в водный волейбол красивые французские парни, похожие на молодых богов, и что-то кричали на своем красивом мягком языке, и еще смеялись. Наверное, это был парадиз…

Я там успокоилась, пришла в себя, похоронила свои матримониальные планы на Эжена и решила, что терять мне нечего. А надо наслаждаться жизнью. Вот радоваться — и все. Море, паэлья, уютные вечера с rose, мужчина французского происхождения. Что еще надо для радости после 40 с плюсом?

Приплыла назад с таким восторженно-романтическим выражением на лице, что Эжен даже оскорбился. Оказывается, он наблюдал за мной с берега, как я играла в волейбол с пацанами. Ревностно посмотрев на меня, сказал: «Лера, тебе нужен вот такой мужчина» — и указал на лежащего рядом шоколадного атлета, француза лет тридцати. Я ответила: «Ну и дурак же ты». Парадиз, он и есть парадиз. Для любования, не для жизни.

— И вообще, — сказала я, — ты Синяя борода! Две жены. Это в голове не укладывается. И ты разыгрываешь сцены ревности?

И стала хохотать.

Я подумала: ну и фиг с этими бабами. Мужчины во Франции какие-то нежные. Бабы загорают топлес, валяются в шезлонгах, а их мужья сюсюкают с малышами, кормят их кашкой, возятся, и некогда им даже чихнуть. Вот и Эжен такой. Со своим трудным детством и шпионской матерью.

Короче, я забила на баб. Я сейчас рядом, а не они. Он приезжал ко мне в Россию ради меня. Посмотрим, кто кого.

Эжен успокоился, мы с ним ели персики и лениво обсуждали народ на пляже.

Невдалеке от нас лежали на коврике два голубка и миловались. Ровно как собачки. То друг другу волосики почешут на голове, то конфеты суют в рот. Я обратила внимание Эжена на них, сказав неприлично по-русски: «Глянь, два голубых!»

Эжен приложил палец к губам, мол, тихо.

— Это нормально, — сказал он. — Что тут такого? Двое любят друг друга.

Я покосилась на своего возлюбленного с подозрением.

— У нас бы они так не лежали, — сказала я упрямо.

Эжен перевернулся на спину, провел рукой по своей груди и животу и рассказал мне одну историю. Мол, когда он работал в пресс-службе объединенной мэрии нескольких городов, был молод, красив и горяч, то в него влюбился один сослуживец.