Книга Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса, страница 81 – Артур Конан Дойл

– Наверное, Холмс, мне пора идти.

– Даже не думайте, доктор. Не вставайте с места. Я пропаду без своего Босуэлла. А кроме того, дело обещает быть интересным. Такое жалко пропустить.

– Но ваш клиент…

– Из-за него не волнуйтесь. Может быть, мне понадобится ваша помощь, а значит, ему тоже. Вот он идет. Садитесь в кресло, доктор, и слушайте внимательно.

Неспешные тяжелые шаги, миновав лестницу и коридор, замерли у самой двери. Послышался громкий, повелительный стук.

– Войдите! – сказал Холмс.

Наш гость, ростом не менее шести футов и шести дюймов, обладал сложением Геркулеса. Одет он был с роскошью, какую в Англии сочли бы почти вульгарной. На рукавах и отворотах двубортного пальто были нашиты широкие полосы каракуля, накинутый на плечи синий плащ с огненно-алым подбоем скрепляла брошь – сияющий берилл. Сапоги, достигавшие середины икр и опушенные по краю коричневым мехом, дополняли впечатление варварской пышности. В руке посетитель держал широкополую шляпу; верхнюю часть лица, вместе со скулами, скрывала черная полумаска, явно надетая только что: рука его была приподнята, когда он пересекал порог. Нижняя часть лица выдавала сильный характер; толстая оттопыренная губа и длинный, правильной формы подбородок говорили о решительности и даже упрямстве.

– Вы получили мою записку? – спросил посетитель низким грубым голосом с явным немецким акцентом. – Я предупреждал вас о своем приходе.

Не зная, к кому обращаться, он переводил взгляд то на Холмса, то на меня.

– Прошу садиться, – пригласил Холмс. – Это мой друг и коллега доктор Ватсон; он иногда любезно помогает мне в расследованиях. К кому я имею честь обращаться?

– Можете называть меня – граф фон Крамм, дворянин из Богемии. Как я понимаю, этот джентльмен, ваш друг, – человек чести и на его умение хранить тайну можно положиться в деле чрезвычайной важности. Если это не так, я предпочел бы иметь дело с вами и больше ни с кем.

Я встал, чтобы уйти, но Холмс удержал меня за запястье и толкнул обратно в кресло.

– Мы оба – или ни один из нас, – сказал он. – Этому джентльмену вы можете доверить все, что собираетесь сообщить мне.

Граф пожал своими широкими плечами:

– Тогда для начала я должен взять с вас обещание два года хранить это дело в полнейшей тайне: позднее оно утратит значение. Но в настоящее время – и я не преувеличиваю – оно может повлиять на ход европейской истории.

– Обещаю, – заверил Холмс.

– И я.

– Вы должны меня простить за эту маску, – продолжал наш необычный посетитель. – Мой наниматель, из монарших особ, желает, чтобы его посланец остался неузнанным. Признаюсь сразу, титул, которым я назвался, не вполне мой собственный.

– Я это уже понял, – сухо отозвался Холмс.

– Обстоятельства очень щекотливые; приходится делать все возможное, чтобы не разразился грандиозный скандал, который скажется на репутации одного из правящих семейств Европы. Говоря начистоту, речь идет о доме Ормштайн, наследных королях Богемии.

– Это я тоже понял, – пробормотал Холмс, садясь в кресло и закрывая глаза.

Посетитель с явным удивлением рассматривал томно развалившегося в кресле человека, о котором, несомненно, был наслышан как о самом проницательном мыслителе и самом энергичном сыщике в Европе. Холмс медленно приоткрыл веки и бросил на великана нетерпеливый взгляд: