Книга Что дальше, миссис Норидж?, страница 122 – Елена Михалкова

– Прежде? – тотчас спросила Эмма. – А в последнее время?

– Мистер Каннингем находит успокоение в прогулках.

– В ночных прогулках? – Амелия нервно засмеялась. – Вместо того чтобы убаюкивать себя скучной книгой или горячим вином? Как это странно!

Если Дьюли и удивился ее тону, то не подал виду.

– Мистер Каннингем обычно спускается в оранжерею, насколько мне известно, мисс Свенсон, – почтительно сообщил он. – Он гуляет среди апельсиновых деревьев. Помню, он говорил, что его успокаивает этот аромат.

Амелия перевела на гувернантку взгляд, в котором таился безмолвный вопрос.

– Разумеется, он его успокаивает, – сказала миссис Норидж так, словно услышала нечто важное. – Благодарю вас, мистер Дьюли.

Едва за камердинером закрылась дверь, девушка протянула к ней руки:

– Неужели все это имело какой-то смысл? Вы подозреваете дядюшку или нет?

– Ни в коем случае, мисс Свенсон. Разве что в том, что он бессознательно ищет укрытие под сенью апельсиновых деревьев.

– Так вы полагаете, он прячется там… – Амелия не удержалась от смеха. – Мы с вами слишком жестоки к бедной Жозефине. Она не сделала ничего, чтобы загнать дядюшку в оранжерею. Ах, какое облегчение слышать от вас, что я могу положиться на моего бедного Стивена! Кажется, я ни разу так не радовалась за весь последний месяц.

Недолгое оживление хозяйки сменилось усталостью, когда пришли гости. Мистер и миссис Риверс привели дочерей. Две старшие питали самое пылкое пристрастие к музыке. Будет преувеличением сказать, что Эвтерпа откликнулась на их мольбы. Девицы исполнили около дюжины сентиментальных баллад; под конец три собаки мистера Каннингема присоединились к дуэту, сочтя, что без аккомпанемента собачьего воя выступлению будет чего-то не хватать. Николас с трудом сдерживал смех. Амелия улыбалась одними губами. Проводив гостей, она незамедлительно ушла к себе.

Эту ночь миссис Норидж провела рядом с ее постелью. Их никто не побеспокоил.

Она почти сложила картину. Из пометок в ее записной книжке любопытствующий узнал бы немного. Вот что там было написано:

Мистер Свенсон: ковры, дневник, распорядок дня;

Стивен Каннингем: борзые;

Николас Барни-Трей: Шотландия, пейзаж;

Ваза: Джейн Уиллис

– Вы совсем не спали! – сказала наутро Амелия, едва оторвав голову от подушки.

– Раз моей воспитанницы нет, я смогу улучить время для сна днем.

– Только не с этими собаками! Они не замолкают ни на минуту.

– Миссис Таублер полюбила с ними играть.

– Миссис Таублер любит все, что нравится дядюшке, – в сердцах бросила Амелия. – Если бы завтра он сказал, что любит макак, к вечеру они бегали бы по шторам в столовой. Но он всю жизнь был одинок… – Она сникла. – Имею ли я право лишать его семейного счастья? Только вчера он сказал, что боится предстоящих лет.

– У него есть вы, – возразила Эмма.

– Это вовсе не одно и то же. К тому же полгода дядюшка проводит у себя в поместье. Не может же он переселиться ко мне…

Гувернантка помолчала, а затем поинтересовалась:

– Простите мою прямоту, мисс Свенсон. Сколько приносит имение?

– Около десяти тысяч фунтов в год, – ответила Амелия. – Я считаюсь завидной невестой, – с непередаваемой улыбкой добавила она, – ведь будущие женихи убеждены, что долго я не протяну. Кто не хотел бы остаться полновластным хозяином Дорвик-хауса!

– К кому перейдет поместье после вашей смерти, если вы не оставите завещания?