Книга Комната, чтобы умереть, страница 42 – Джек Вэнс

— Из чистого любопытства, госпожа Сайприано,— сказал Тарр с подчеркнутой любезностью,— позвольте узнать, какие у вас планы?

Джиэйн улыбнулась.

— Может быть, вы сочтете меня капризной, но мне захотелось поехать в Ирландию. Не знаю, что я надеюсь там увидеть, но думаю, что скоро поеду.

— С мужем? — спросила Энн.

— Нет.

Энн встала.

— Благодарю за откровенный разговор.

— У меня не было выбора. Иначе вы считали бы, что мы украли закладную.

В Сан-Рафаэле Тарр заманил Энн в кафетерий. Он заказал два гамбургера и молочный коктейль, объяснив, что еще не обедал. Энн заказала кофе, не поддавшись на уговоры Тарра съесть что-нибудь существенное.

— Возьмите сэндвич, или хотя бы пломбир, или пирог. Идите ва-банк. Я заплачу.

— Благодарю вас. Я не хочу есть.

— Вы на диете?

— Пока нет.

— Слава богу. Это было бы с вашей стороны чудовищной ошибкой. Вашей фигуре нельзя ни убавить, ни прибавить ни фунта. Все на месте.

— Полагаю, что вы имели в виду комплимент,— сказала Энн.— Спасибо.

— Пожалуйста. Видите, я не такой уж невежа, каким кажусь.

— Да нет, вы не невежа,— сказала Энн.— Просто у вас ветер в голове.

Тарр усмехнулся и принялся за гамбургеры. Через некоторое время он сказал:

— Теперь вы знаете, что случилось с закладной.

Энн пожала плечами.

— На месте Джиэйн я возненавидела бы его.

— И теперь Александр хочет вернуть свои шахматы — что тут скажешь.

— Он хочет заплатить за них,— так он, по крайней мере, говорит.

— Все такие честные,— цинично заметил Тарр.— А кто-то из них и есть шантажист.

— Почему «из них»? Мне кажется, что это может быть кто угодно.

— Шантажист очень постарался себя не обнаружить, а это значит, что ваш отец хорошо его знал. Мне очень хотелось бы поговорить с вашей матерью.

— Может быть, скоро вы ее увидите.

Тарр взглянул на нее.

— Что вы имеете в виду?

— Но в ее письме...

— А, письмо.— Казалось, Тарр потерял интерес к этой теме.— Вы сейчас богатая невеста. У бедного растрепы полицейского нет никаких шансов.

Энн засмеялась.

— Какого растрепу вы имеете в виду?

— Я имел в виду инспектора Тома Тарра. У меня есть кое-какие принципы, но, к счастью, они не помешают мне поживиться за счет жены.

— Мой отец именно это и попытался сделать, но попытка кончилась неудачей,— сказала Энн.

— У меня другой темперамент. И я более независим.

— Более независим?..

— Конечно. Ваш отец не мог сообразить, как приспособиться к ситуации.

— Вы путаете независимость и лицемерие.

— Да, это разные вещи,— признал Тарр.— И все же, на мой взгляд, все было просто. Допустим, Перл подала жареную утку с апельсинами — отвратительная стряпня, если в этот момент вам хочется хлеба с сыром. Ну, и почему бы ласково не сказать ей об этом? И не страдать так неимоверно. У него был бы вожделенный хлеб и сыр, а его жена была бы счастлива ему угодить. Мне кажется, ваш отец был любитель создавать трудности на пустом месте.

— С ним нелегко было жить рядом; в этом нет сомнений.

— Возьмите меня — все наоборот. Если бы я захотел хлеба с сыром, все в радиусе двадцати миль знали бы об этом, включая мою жену.

— Но это тоже не лучший вариант — разве что вы женаты на ком-то вроде Перл.

В кафетерий вошел пузатый коротышка.

— О господи,— пробормотал Тарр,— это Кули.

Кули носил массивные очки в черной оправе; над узким лбом топорщились черные волосы.