Книга Комната, чтобы умереть, страница 6 – Джек Вэнс

— Где ты сейчас живешь?

— За городом, возле Инисфэйла. Неделями ни с кем не встречаюсь. Ты не представляешь, как мне это по душе.

— Полагаю, ты целиком ушел в искусство,— сказала Энн с иронией, намекая на его авангардистские скульптуры.

Роланд улыбнулся своей неопределенной улыбкой и подозвал официанта, чтобы расплатиться.

Примерно через неделю — было уже одиннадцать часов вечера, шел дождь — в квартире у Энн зазвонил телефон. Это была Перл. Она извинилась, что беспокоит ее так поздно вечером. Энн заверила ее, что она еще не ложилась, читала книгу; потом они с полчаса говорили о Роланде. В голосе Перл проскальзывали меланхолические и одновременно философские нотки. Она выходила замуж за Роланда, полностью сознавая все его странности; просто жизнь их не заладилась. «Роланд — человек очень упрямый, особенно в том, что касается женщин. Он не представляет, что кто-то может сказать ему «нет» и именно это и иметь в виду; и иногда требуется много времени, чтобы он это понял».

— Вероятно, вы правы,— сказала ей Энн, не совсем понимая, что имеет в виду Перл. И лишь много позже она догадалась, что речь шла не о Перл, а о другой женщине. Вскоре после этого Перл умерла. Что было причиной ее смерти, Энн так и не узнала.

И тут в голову ей пришла ошеломляющая, невероятная мысль, разорвалась, как бомба: Роланд получил наследство после смерти Перл. Значит, Энн будет наследницей Роланда, и, похоже, речь шла о нешуточной сумме. Если только Роланд не оставил завещания, в котором все переиначил, но это было на него непохоже. Как странно! Деньги, прежде принадлежавшие совершенно другим людям, теперь будут и у нее! Энн не смогла удержаться от радостного восклицания. Она тут же укорила себя за то, что радуется такому повороту событий, который унес две жизни. И вспомнила о матери, которая, несомненно, будет претендовать на часть наследства. Сначала Элэйн ограничится намеками, потом начнет просить и наконец злобно требовать. «Неплохо было бы переехать на новую квартиру»,— подумала Энн.

На следующий день была пятница. И занятия в школе. Она позвонила своей начальнице и объяснила ситуацию. Мисс Дарлингтон выразила ей свое соболезнование и сказала, что, разумеется, она может отсутствовать столько, сколько потребуется.

Утром Энн надела темно-серый костюм и поехала через Голден Гейт Бридж в Сан-Рафаэль.

Инспектор Томас Тарр оказался мужчиной слегка за тридцать, среднего роста, не особо атлетичным на вид, в серых спортивных брюках из фланели, неописуемом пиджаке из твида и галстуке, подобранном явно наугад. У него были голубые глаза, выцветшие на солнце волосы и такой домашний вид, что он сразу подкупил этим Энн.

Тарр степенно поздоровался.

— Извините, что пришлось вызвать вас по такой печальной надобности, мисс Нельсон. Наверно, следует начать с самого худшего. И тогда мы сможем вздохнуть немного свободнее и потолковать.

Он провел ее вниз по ступенькам, по ярко освещенному коридору, в холодную, облицованную белым кафелем комнату. Выдвинул ящик; Энн осторожно глянула вниз, на некогда суровые черты, сейчас потерявшие четкость. Она содрогнулась и отпрянула. На глаза ее — чего она никак не могла предположить — навернулись слезы.

Инспектор Тарр сочувственно заговорил:

— Это ваш отец, мисс Нельсон?