Книга Расследования Арсена Люпена, страница 88 – Морис Леблан

– Где они? – закричал Ван Хубен, не подозревая худого.

– Фажеро их отыскал.

– Так они у вас?!

– Да, – ответил д’Эннери, приподняв крышку коробки, которую он достал из ящика.

– О боже, мои бриллианты! Дай сюда!

– Хорошо, но сначала нужно спасти Антуана. Таково условие. Веди нас к своей машине.

С того момента, как нашлись бриллианты, Ван Хубен был готов на любые условия. Они быстро сели в автомобиль. Ван Хубен тут же рванул с места и спросил:

– Куда мы едем?

– В Бельгию. Со скоростью сто километров в час.

– Ладно! – ответил богач, вырвав коробку из рук д’Эннери и сунув ее себе в карман.

– Делай как знаешь, – сказал Жан. – Но если мы не успеем пересечь границу до того, как туда телеграфируют из префектуры, я ее отниму. Помни: я тебя предупредил.

Сознание того, что бриллианты у него в кармане, страх лишиться их, а также гипнотическое влияние, которое д’Эннери оказывал на богача, – все это, вместе взятое, заставляло Ван Хубена гнать машину в сторону границы на бешеной скорости, не тормозя, даже когда он мчался через деревни. Но вот наконец и граница; они подъехали к ней уже за полночь.

– Остановись вон там, метрах в двухстах от таможни, – приказал Жан. – Я провожу Фажеро, чтобы у него не было никаких проблем при досмотре, и вернусь к тебе примерно через час. Мы сразу поедем обратно в Париж.

Ван Хубен прождал час, прождал два часа. И только потом родившееся подозрение пронзило его, точно удар стилета.

С самого начала поездки он всесторонне оценивал ситуацию, прикидывая, почему д’Эннери действовал именно таким образом и как он, Ван Хубен, должен обороняться, если тот все же решит отобрать у него коробку. Но ему даже в голову не пришло, что в этой коробке может лежать нечто другое, а вовсе не его бриллианты.

В свете фар он дрожащей рукой поднял крышку и всмотрелся. В коробке лежало несколько дюжин ограненных cтекляшек, которые, несомненно, были срезаны с изуродованной люстры…

Ван Хубен вернулся в Париж на той же бешеной скорости. Обманутый д’Эннери и Фажеро, он только теперь уразумел, что послужил им просто-напросто шофером, который вывез их из Франции. И теперь его последней надеждой на возврат бриллиантов стали показания старика Мартена и его дочери Лоранс.

Однако, очутившись в Париже, он прочел в газетах, что накануне вечером старик Мартен повесился, а его дочь Лоранс отравилась.

Все помнят, какое тягостное впечатление произвело это двойное самоубийство, завершившее день, и без того отягощенный трагическими происшествиями, большая часть которых стала известна широкой публике; прочие подробности, которые она угадывала или пыталась угадать, только разжигали всеобщее любопытство. Самоубийство Мартенов ознаменовало конец дела, которое несколько недель подряд будоражило общественное мнение, и разрешило загадку, многажды на протяжении последних ста лет приносившую беды семейству Меламар.

Самое неожиданное – хотя и, пожалуй, если задуматься, вполне естественное – заключалось в том, что бригадир Бешу не извлек из этого бурного дня ни моральной, ни профессиональной выгоды, которую, казалось бы, честно заслужил. Весь интерес публики сосредоточился исключительно на д’Эннери, иначе говоря – на Арсене Люпене, поскольку пресса (а следом за ней и полиция) рассматривала этих двоих как одно лицо, выступавшее под двумя фамилиями. Люпен тотчас сделался главным героем, человеком, который разгадал старую историческую загадку, проник в тайну двух одинаковых особняков, рассказал историю актрисы Вальнери, спас Меламаров и выдал правосудию обоих преступников.