Книга Восемь мечей, страница 57 – Джон Диксон Карр

Заглянув в западное крыло, Хью обнаружил гостиную, которую один из предков семейства когда-то обставил богато и настолько безвкусно, что это было даже трогательно. На стенах красовались картины с видами Венеции, персонажи которых рискованно высовывались из гондол; были тут и зеркала в резных золоченых рамах, и шкафы, забитые фарфором, и люстра, напоминающая стеклянный замок. Через холл из библиотеки до Хью донесся гул нескольких голосов. Казалось, внутри шел трибунал. Дверь в библиотеку открылась, и вместе с облаком сигарного дыма показался дворецкий, Хью мельком увидел, как за столом в длинной комнате доктор Фелл что-то записывал.

Окна гостиной выходили на террасу, выложенную каменной плиткой, сквозь сумрак там мигал огонек сигареты. Хью вышел. С террасы сквозь бледно-лиловый сумрак можно было разглядеть западное крыло, в котором светилось несколько окон. Опираясь о балюстраду, Морли Стендиш смотрел на них. Заслышав шаги, он обернулся.

– Кто?.. Ой, привет, – произнес он и вернулся к созерцанию.

Хью зажег сигарету.

– Ну что там? Мы с вашей сестрой были у Моргана. Они нашли?..

– Я и сам хотел бы знать, – ответил Морли. – Они все чертовски скрытны. Мне, кажется, рассчитывать не на что. Матушка полагает, мне нужно увидеться с Бетти… Ну, мисс Деппинг, она здесь. Понятия не имею, что они там делают. Собрали всю прислугу в библиотеке. Бог знает, что творится.

Отбросив сигарету, он сгорбился, устремив взгляд куда-то за балюстрадой.

– Прекрасный вечер, не находите? – ни с того ни с сего добавил он.

– Где вы были в ночь убийства?

– Я? Они всех об этом спрашивают, чистая формальность. Начали со слуг, чтобы никто ничего такого не подумал. А где мы могли быть? Что нам делать по ночам? Мы все лежали в кроватях. Если бы я мог объяснить историю с этими проклятыми ботинками.

– Вы спрашивали о них?

– Спрашивал Кеннингса, лакея, о котором я вам рассказывал. Он ничего не знает. Говорит, положил в чулан когда-то там. Кто угодно мог их взять. Никакой ошибки быть не может. Их там нет… Так-то!

Хью устремил хмурый взгляд туда же, куда и Морли. В западном крыле зажглось еще одно окно.

– Интересно, – произнес Морли, потирая лицо своей ручищей, – кто там теперь, в Дубовой комнате?

– В Дубовой комнате?

– Ну, в которой развлекается наш полтергейст, – мрачно ответил Морли. Он выдержал небольшую паузу, разглядывая светящееся окно. – Скажите, я совсем дурак или нам стоит пойти проверить?

Они переглянулись. Хью ощутил напряжение, исходящее от Морли; казалось, он готов был взорваться, хотя и скрывал это. Хью кивнул. Едва ли не бегом они покинули террасу. Когда они поднялись по главной лестнице, Морли вновь заговорил:

– Взгляните на этого парня. – Он указал на плохой портрет, висевший в пролете. На нем был изображен мужчина со свежим лицом, одетый в нарядный кафтан, на голове у него был взбитый парик, руками он делал какой-то непонятный жест, а выражение глаз трудно было определить. – Он был одним из олдерменов Бристоля, говорят, принимал участие в «восстании с вилами» в тысяча шестьсот восемьдесят пятом. На самом деле он ничего особенного не сделал, наверное, кишка тонка была, но, поговаривают, он поддерживал Монмута. Когда судья Джефрис прибыл, чтобы судить повстанцев, у него конфисковали все имущество. Джефрис останавливался тут у сквайра Редлендса, которому тогда принадлежал Гранж. Этот человек, олдермен Вайд, прибыл сюда умолять Джефриса об отмене приговора. Джефрис взбесился и такую отповедь ему устроил! Вот Вайд и перерезал себе горло в той самой Дубовой комнате. Так что…