Книга Последнее дело Холмса, страница 43 – Артуро Перес-Реверте

– Завтра поищем при свете. Может быть, она где-то у отеля.

– Убийца мог ведь еще прийти и потом вернуться по самой кромке берега. От развалин венецианского форта.

– Мог, – согласился я. – Но это был бы ненужный риск. Даже если бы он вернулся в отель глубокой ночью, сомневаюсь, что он решился бы появиться там в мокрых башмаках. Мадам Ауслендер ложится поздно, а Спирос дежурит в холле – мало ли что может понадобиться постояльцу?

С этими словами я снова глубоко затянулся сигаретой. Потом далеко отбросил окурок, и красная точка, описав дугу, исчезла во тьме.

– Сперва надо будет уточнить одну деталь.

Я повернулся, чтобы войти в павильон, и Фокса последовал за мной.

– Примем как данность, что на острове нет никого, кроме нас, постояльцев отеля, и персонала? – спросил он вдруг.

Я немного подумал.

– Похоже, что так. Островок маленький.

– А если все же кто-то тайно проник сюда?

– Возможно, но маловероятно. Тут скорей попахивает каким-то внутренним конфликтом.

– В отеле?

– В отеле.

– О какой детали вы упомянули только что? – припомнил он мои слова.

– Эдит Мендер получила удар в левую сторону головы. В висок.

– И как это истолковать?

– Если ее ударили сзади, со спины, то естественно, чтобы удар пришелся в правый висок.

– Да. Но след от удара – слева.

– Тут два варианта. Либо Эдит Мендер стояла лицом к своему убийце. И знала его.

– А второй?

– Либо она все же стояла спиной, а убийца держал табурет в левой руке. Что возможно, только если он левша. Вот как вы.

Он вздрогнул и забормотал растерянно:

– Что за черт? Вы намекаете…

– Ни на что я не намекаю. – Я передал ему табурет. – Ну-ка, попробуйте взять его правой рукой.

Он повиновался. Держать на весу тяжелый тиковый табурет было трудно. Фокса попытался раза два взмахнуть им в воздухе. Орудовать табуретом ему явно было неудобно.

– Удивительно, – сказал он. – Задачка для первоклассника.

– «Любая задача окажется по-детски простой, когда услышишь объяснение».

– «Союз рыжих»?

– Кажется. Точно не помню^[38].

– И что из этого следует? – спросил он, ставя табурет на пол.

– А то, что если жертву ударили сзади, то убийца был левшой.

– Вы уверены?

– Уверенным можно быть лишь в том, что смерть неизбежна.

И я задумался о левшах. Фокса не спускал с меня глаз:

– Вы не заметили, есть ли еще левши в отеле?

– Ганс Клеммер, – улыбнулся я.

– А как вы, черт возьми… – ошеломленно спросил Фокса.

– Он берет жену за руку, становясь справа от нее. Лопаточку для рыбы он держит в левой руке. И кофейную чашку – тоже.

– Вы разве видели, как он пьет кофе?

– Не видел, но пустая кофейная чашечка всегда стоит слева, ручкой наружу.

– Гений, – произнес Фокса с восторгом почти благоговейным.

Он схватил табурет и попробовал повертеть его то в одной руке, то в другой. Раза два он едва не задел мою голову. Я его не останавливал.

Он вдруг остановился сам и сказал, нахмурившись:

– Повернитесь, пожалуйста.

Я повиновался, позволив ему изобразить удар с левой руки. Потом с правой, так что воображаемый удар пришелся в то же самое место по диагонали. Выходило, что и так, и так можно было попасть в одно и то же место.

– Думаю, ваше построение ошибочно, – сказал он после нескольких проб. – Справа можно нанести удар сзади с такой же силой. Видите? Вот так, по диагонали слева направо. Или даже держа табурет обеими руками.