Книга Сердце вне игры, страница 169 – Нира Страусс

Всю дорогу до Нью-Йорка Лювия спит. Не давая никаких объяснений на этот счет. Мне в голову приходит мысль, что они с Джойс могли полночи не спать, занимаясь черт-знает-чем в фирменном стиле Клируотеров. После гребаного предынфарктного состояния, который я пережил от их визга в ванной, я готов ожидать чего угодно. Но ведь Джойс-то свежа как роза, даст фору любому из нас и даже, я бы сказал, порхает как бабочка, так что я прихожу к выводу, что плохо спала только Лювия, и точка.

Во время нашей загрузки в «Литтл-Хазард», когда обе бабушки уже поднялись и теперь заняты размещением вещей, я улучаю момент и срываю с ее губ поцелуй. На несколько секунд это приводит ее в чувство.

– Не надо этого делать, – жалуется она и, пошатываясь, идет к ступенькам.

– Почему?

Следую за ней, держась как можно ближе, потому что с этой удобной позиции хочу проверить, надела она лифчик или же опять нет. Сегодня на ней зеленая блузка с вырезом почти до пупка, так что если я и способен сейчас о чем-то думать, так исключительно о том, как легко мне будет запустить под эту зеленую тряпочку руки.

Она тормозит на первой же ступеньке, оборачивается ко мне. Наши глаза практически на одном уровне.

– Так и хочется похитить тебя, чтобы сотворить разные непотребства.

– Определи «непотребства».

Облизываю губы: мысли и фантазии несутся галопом. Она смотрит на мой рот, потом вздыхает.

– А минет тебе когда-нибудь делали?

Ух ты. Вот дерьмо. Переношу свой вес на другую ногу: ясное дело, достаточно одного ее слова, чтобы тело мое отреагировало, встав по стойке смирно. Угораздило же меня сегодня напялить джинсы. Чувствую, что молния уже давит.

– Никогда. Я очень застенчивый.

– Ой, говорят, что такие – самые отвязные. – Опустив припухшие от недосыпа веки, она подается чуть назад, ровно настолько, чтобы попка ее оказалась вровень с моим пахом и у нее бы появилась возможность понять, насколько мне нравится этот разговор. – Просто умираю от…

– Лювия, дорогая, – слышится голос Джойс.

Я так и не узнал, от чего именно она умирает, но в голове у меня уже вовсю крутится супер-пупер-высокобюджетный порнофильм, и именно по этой причине в Перрисбурге я даю маху и съезжаю на Дейтон. Так что приходится чуть ли не три раза разворачиваться и крутить восьмерки, чтобы все-таки попасть на нужную трассу.

Быть того не может, чтобы эта цыпочка так на меня действовала!

Но это так.

Просто она не «эта цыпочка».

А Лювия.

В Нью-Йорке спонтанно возникает идея разделиться: бабушки – в одну сторону, внуки – в другую. Мне бросается в глаза, как Джойс вдруг настойчиво убеждает всех, что нам вовсе не обязательно проводить вместе двадцать четыре часа в сутки и что это самый густонаселенный город в стране (так и не могу взять в толк, при чем здесь это).

– Ладно… – На лице Лювии какое-то странное выражение, словно паутина нерешительности. Будто ей не предлагают возможность классно провести со мной время, а принуждают прогуляться по пиратской доске. – Но только вы должны пообещать, что будете крайне осторожными. Не забывайте вовремя поесть, я больше не хочу никаких… неожиданностей. – Кусает нижнюю губку и поворачивается к моей бабушке: – Ати, оставляю ее в твоих руках.

– А с какой такой стати ты собралась оставить меня в ее руках? Я, между прочим, на целых три месяца ее старше, – протестует Джойс.