Онлайн книга «Летний сад»
|
Теперь Сайка улыбнулась: – Привет, Паша. Тот широко улыбнулся в ответ: – Ну да, привет, Сайка. – А сколько тебе лет? – спросила Сайка, оценивающе глядя на него. – Ну, мне столько же, сколько вот этой. – Темноволосый Паша сильно дернул Татьяну за косу. Та толкнула его. – Нам скоро четырнадцать. – Так вы двойняшки! – воскликнула Сайка, присматриваясь к ним. – Кто бы подумал! Вы совсем не похожи. – Она усмехнулась. – Ладно-ладно. Ты выглядишь старше сестры. – О, он намного старше меня, – сказала Татьяна. – На целых девять минут. – Ты кажешься старше, Паша. – И на сколько старше, Сайка? – ухмыльнулся Паша. Сайка улыбнулась. – Минут на двенадцать, пожалуй, – проворчала Татьяна, подавляя желание состроить гримасу, и как бы случайно опрокинула ведро, и драгоценные рыбины вывалились на траву. Внимание Паши шумно обратилось на них. Просыпаться и слушать утреннюю тишину, просыпаться и ощущать солнце, ничего не делая, ничего не думая, не суетясь. Татьяна жила в Луге, не тревожась о погоде, потому что во время дождя она читала, а в солнечные дни плавала. Она жила в Луге, не тревожась о жизни: она никогда не задумывалась о том, что надеть, потому что у нее ничего не было, или что есть, потому что в общем еды хватало. Она жила в Луге в безвременном детском блаженстве, без прошлого и без будущего. И думала, что нет в мире ничего такого, что не могло бы исправить лето в Луге. Последний снег. 1946 год – Мама, мама! Она вздрогнула и обернулась. Энтони бежал, показывая на холм, вниз по которому шел Александр. На нем была та же одежда, в какой он уехал. Татьяна вскочила. Ей хотелось побежать к нему, однако ноги ее не слушались. Они даже едва позволяли ей стоять. Энтони, храбрый мальчик, прыгнул прямо в руки отца. Неся сына, Александр по прибрежной гальке подошел к Татьяне и поставил Энтони на землю: – Привет, малышка. – Привет… – произнесла она, с трудом сохраняя спокойное выражение лица. Небритый и грязный, Александр стоял и смотрел на нее, тоже едва сдерживаясь; под глазами у него залегли черные круги. Татьяна забыла обо всем и шагнула к нему. Он наклонился к ней, прижался лицом к ее шее, волосам… Татьяна обняла его. Она почувствовала в нем такое черное отчаяние, что задрожала. Обнимая ее крепче, он прошептал: – Тише, тише, не надо, мальчик… Когда он ее отпустил, Татьяна не подняла взгляда; она не хотела, чтобы он увидел в ее глазах страх за него. Облегчения не наступило. Но он был с ней. Дергая отца за руку, Энтони спросил: – Пап, почему ты так долго не возвращался? Мама так волновалась! – Да? Мне жаль, что мамочка волновалась, – сказал Александр, не глядя на нее. – Но, Энт, игрушечных солдатиков не так-то легко найти. И он достал сразу трех из своей сумки. Энтони взвизгнул: – А маме ты принес что-нибудь? – Мне ничего не нужно, – сказала Татьяна. – А вот это хочешь? – Александр достал четыре головки чеснока. Татьяна попыталась улыбнуться. – А вот это? – Теперь он предъявил ей две плитки хорошего шоколада. Она снова изобразила улыбку. Когда они поднимались на холм, Александр, несший Энтони, предложил руку Татьяне. Положив ладонь на его локоть, она на мгновение прижалась к мужу всем телом. Александр помылся, переоделся, побрился, поел. Теперь в их узкой кровати она лежала на нем, целовала, обнимала, ласкала, плакала. Он лежал неподвижно, молча, с закрытыми глазами. Чем более навязчивыми и отчаянными становились ее ласки, тем больше он становился похожим на камень, пока наконец не оттолкнул ее: |