Книга Летний сад, страница 36 – Полина Саймонс

Отпустив ее, Александр поставил свою тарелку в раковину, громко звякнув ею по алюминиевой поверхности.

– Да, давай. Нелли, Джимми, мы. Прекрасная идиллия, жизнь в коммуне. Нам это прямо необходимо. – Он пожал плечами. – Ох, ладно. Полагаю, можно забрать девушку из Советского Союза, но тебе не вытряхнуть Советский Союз из девушки.

По крайней мере, это было хоть какое-то соучастие. Хотя, как твердила себе Татьяна, не слишком большое.

Они переехали к Нелли. Воздух стал сначала немного прохладнее, потом намного холоднее, потом холодным, особенно по ночам, а Нелли, как они обнаружили, была крайне экономна в отоплении.

Энтони совершенно не желал оставаться один. Александру пришлось перетащить двуспальную кровать к нему и сдвинуть обе кровати вместе – снова. Они платили за две комнаты, но жили в одной.

Они жались друг к другу под толстыми одеялами, а потом вдруг, в середине октября, пошел снег! Он летел с неба округлыми хлопьями и в одну ночь покрыл залив, а почти голые деревья окутал белым пухом. Работы для Александра больше не было, теперь везде лежал снег. В то утро, когда он выпал, они посмотрели в окно, а потом друг на друга. Александр улыбнулся до ушей.

Татьяна наконец поняла:

– Ах, ты! Ты такой самодовольный из-за того, что знал!

– Такой самодовольный, – согласился он, все так же улыбаясь.

– Ладно, но насчет меня ты ошибаешься. Немножко снега – что тут такого?

Александр кивнул:

– Верно, Энтони? Мы с тобой привыкли к снегу. В Нью-Йорке тоже бывает снег.

– Не только в Нью-Йорке.

Улыбка в глазах Александра потускнела, словно затуманенная тем самым снегом, который он восхвалял.

…Ступеньки были скользкими, их покрывал слой старого льда толщиной в четыре дюйма. Наполовину полное железное ведро с водой было тяжелым, вода постоянно выплескивалась на ступеньки, когда она цеплялась одной рукой за перила, держа ведро в другой и поднимаясь на одну опасную ступеньку шаг за шагом. Ей нужно было одолеть два лестничных пролета. На седьмой ступеньке она упала на колени, но не выпустила ни перила, ни ведро. Медленно поднялась на ноги. И попыталась снова сделать шаг. Если бы здесь было хоть немножко света, она бы видела, куда ступает и, возможно, избегала бы льда. Но дневного света не будет еще два часа, а ей еще нужно пойти за хлебом. Если она будет ждать здесь два часа, хлеба в магазине не останется. А Даше становилось все хуже. Ей нужен был хлеб.

Татьяна отвернулась от Александра. Стояло утро. Но освещение не убавляли в начале дня; такое не позволялось.

Они отправились кататься на санках. Взяли в универмаге напрокат двое деревянных санок с рулями и провели день с остальными жителями деревни, скатываясь с крутого холма Стонингтона: склон тянулся до самого залива. Энтони ровно два раза поднялся на холм. Холм был большим, а Энтони был храбрым и крепким, но все же остальные двадцать раз наверх его нес отец.

Наконец Татьяна сказала:

– Дальше без меня. Я больше не могу ходить.

– Нет, идем с нами! – заныл Энтони. – Пап, я могу сам подняться. Можешь ты донести маму?

– Думаю, смогу.

Энтони потрусил вперед, а Александр понес Татьяну на спине. Она визжала, на ее лице замерзали слезы. Но потом они помчались вниз, Татьяна с Энтони вместе на одних санках, и они старались обогнать Александра, который был тяжелее матери и сына, вместе взятых, и он отлично маневрировал, его не тормозил страх маленького мальчика, как Татьяну. А она все равно неслась во весь дух, и Энтони восторженно и испуганно верещал. Она почти победила Александра. Только внизу налетела на него.