Книга Татьяна и Александр, страница 136 – Полина Саймонс

– Какими родственниками? – перебила его Татьяна.

– У Гарольда была сестра Эстер Баррингтон.

Александр лишь однажды вскользь упомянул сестру отца. Низкий голос Гулотты тревожил Татьяну, ей казалось, он взвешивает слова, чтобы между ними не просочились наружу какие-нибудь ужасные вещи.

– Объясните, что все это значит? – спросила Татьяна. – Что вы хотите мне сказать?

– Дайте закончить. Правда, что их сын не отказался от своего американского гражданства, но родители это сделали, они сдали свои паспорта в тысяча девятьсот тридцать третьем. Потом в тысяча девятьсот тридцать шестом мать Александра приехала в консульство США с просьбой об убежище для своего сына.

– Я знаю. Эта поездка стоила ей жизни.

– Да, действительно, – сказал Гулотта. – Но здесь заканчиваются наши полномочия в отношении Александра. К тому времени как он совершил побег по пути в тюрьму, он был уже советским гражданином.

– Да.

– В тысяча девятьсот тридцать шестом году советские власти обратились к нам с просьбой помочь разыскать Александра Баррингтона. Они утверждали, что он беглый преступник и мы утратили право обеспечивать ему безопасное перемещение по нашей территории. Фактически мы обязаны были согласно международному соглашению вернуть его в Советский Союз. – Гулотта помолчал. – Нас просили немедленно известить советские власти, если Александр Баррингтон попросит у нас убежища, поскольку он был политическим преступником, избегшим правосудия. – (Татьяна встала.) – Он принадлежит им. Не нам. Мы не можем вам помочь.

– Спасибо за потраченное время, – произнесла Татьяна дрожащим голосом, берясь за ручки коляски Энтони. – Простите, что побеспокоила вас.

Гулотта тоже поднялся:

– Наши отношения с Советским Союзом стабилизируются, потому что мы сражаемся на одной стороне. Но мы испытываем взаимное недоверие друг к другу. Что произойдет после окончания войны?

– Не знаю, – ответила она. – Что тогда произойдет?

– Подождите… – Гулотта обошел стол и остановился перед дверью в кабинет, чтобы открыть ее.

– Я ухожу, – тихо сказала она. – Мне нужно успеть на обратный поезд.

– Подождите, – повторил он, протягивая вперед руку. – Сядьте на секунду.

– Я не хочу больше садиться.

– Послушайте… – Гулотта сделал ей знак сесть, и она с облегчением опустилась на стул. – Вот еще что. – Он сел на соседний стул, Энтони схватил его за ногу, и Гулотта улыбнулся. – Вы вышли повторно замуж?

– Конечно нет, – слабым голосом сказала она; Гулотта взглянул на мальчика. – Это его ребенок.

Какое-то время Гулотта молчал.

– Ни с кем об этом не говорите. Об Александре Баррингтоне. Не ходите в Министерство юстиции, не ходите в Службу иммиграции и натурализации в Нью-Йорке или Бостоне. Не разыскивайте его родственников.

– Почему?

– Ни сегодня, ни завтра, ни на следующий год. Не доверяйте им. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Вам не надо, чтобы они делали запросы ни в его интересах, ни из-за какого-то неуместного сочувствия. Если я свяжусь с Советами по поводу информации об Александре Баррингтоне, они вряд ли пойдут мне навстречу. Если я поинтересуюсь местонахождением человека по имени Александр Белов, который на самом деле является Александром Баррингтоном, если он все еще жив, это может навести на его след советские власти.

– Я понимаю это даже лучше, чем вы себе представляете. – Татьяна поглядела на сына, избегая смотреть на Гулотту.