Книга Татьяна и Александр, страница 176 – Полина Саймонс

– Я не буду вдыхать дым, я сгорю дотла, – ответил Успенский.

Наконец все собрались с духом на пороге кузнечного горна. Александр велел всем покрыть голову.

Перекинув через плечо автомат, Паша спросил:

– Ты готов?

– Готов, – ответил Александр. – Будь осторожен, Паша. Прикрой рот.

– Я не могу бежать с прикрытым ртом. Все будет нормально. Вспомни: долбаные фрицы взорвали мой поезд. Я бывал раньше в огне. Пошли. Буду дышать в фуражку. Обещай, что не покинешь меня в беде.

– Никогда, – сказал Александр, вскинув на плечо пустой миномет и закрыв рот мокрым окровавленным полотенцем.

Они побежали через пламя.

Александр дышал через мокрое полотенце, обвязанное вокруг головы. Успенский как можно дольше задерживал дыхание, дыша через воротник промокшей шинели. Но Паша пробивался через лес без защиты. Смело, подумал Александр. Смело и глупо. Им как-то удалось пробежать сквозь пламя. В данном случае мокрая одежда была им на руку, она не загоралась. А волосы у мужчин были сбриты. Одному из военнопленных не повезло: на него упала ветвь, и он потерял сознание. Его товарищ взвалил его на спину и пошел вперед.

Когда они вышли из огня, Александр взглянул на Пашу и понял, что тот повел себя глупо. Паша был бледен. Он еле ковылял, а потом остановился. Вокруг все было в дыму.

Александр тоже остановился.

– Что случилось? – спросил он, отняв полотенце ото рта и немедленно начав задыхаться и кашлять.

– Не знаю, – прохрипел Паша, держась за горло.

– Открой рот.

Паша открыл, а потом упал как подкошенный, закашлявшись, как человек, подавившийся едой. Казалось, он задыхается.

Александр закрыл рот и нос Паши своим полотенцем. Это не помогло, а сам Александр начал задыхаться. Открытый огонь был лучше гнетущего дыма во вражеском лесу. Успенский тянул Александра за руку. Остальные немцы ушли вперед под прицелом автомата Демко, последнего оставшегося в живых солдата. Они ушли уже на десятки метров вперед, но Александр не мог оставить Пашу. Не мог идти вперед, не мог идти назад.

Необходимо было что-то предпринять. Паша задыхался, хрипел, пытаясь продышаться. Александр схватил Пашу, перекинул его через плечо, закрыл себе рот полотенцем и побежал. Успенский побежал за ним.

Сколько времени потерял Александр, пока нес Пашу? Тридцать секунд? Одну минуту? Судя по тому, что Паша не мог вдохнуть, слишком долго. Скоро будет поздно. Когда дым немного рассеялся, Александр позвал Успенского.

– Где медик? – спросил Александр.

– Медик мертв. Помнишь? Мы взяли его каску.

Александр с трудом вспомнил.

– А у него был ассистент?

– Ассистент умер неделю назад.

Александр осторожно опустил Пашу на землю и сел рядом. Успенский глянул на них:

– Что с ним такое?

– Не знаю. Его не ранило, и он ничего не проглотил.

На всякий случай Александр распрямил шею Паши, чтобы она была на одной линии с телом, а потом засунул пальцы Паше в рот, проверяя, нет ли там каких-то предметов. Их не было, но глубже у пищевода он попытался нащупать трахею, но не нашел отверстия. Глотка была на ощупь мягкой и распухшей. Александр быстро опустился на колени рядом с Пашей, зажал ему нос и сделал несколько коротких выдохов Паше в горло. Ничего. Тогда он стал выдыхать медленно. Снова без результата. Он опять стал ощупывать вход в трахею. Отверстия не было. Александр испугался.