Книга Забыть о девочках, страница 49 – Жаклин Баблиц

Когда он успел это нарисовать? Когда она ушла перекусить и оставила его у барной стойки всего на пятнадцать минут? Когда кто-то рисует без разрешения твой портрет, ощущения сродни непрошеной близости – будто за тобой подсматривают в окно. Быстро пролистав оставшуюся часть блокнота, Рут видит только пустые страницы. Почему-то от этого неприятное чувство только усиливается. Ненормально увидеть себя в середине дневника человека, а дальше – ничего. Сердцебиение учащается, нарастает паника, однако, захлопнув блокнот Гейба и положив его на стол лицевой обложкой вниз, она говорит себе, что, вообще-то, должна быть польщена. Обычно людям приятно, когда на них обращают внимание.

Разве не этого все добиваются? По крайней мере те, кому нечего скрывать.

Оуэн, похоже, заканчивает свой разговор с поставщиком рома – судя по тому, что пытается что-то сказать ей одними губами. Солнце все еще согревает лицо Рут, и желание сбежать улетучивается. Наверное, эта затея с подкастом делает ее смелее. Когда Оуэн выключает телефон, она совершает самый несвойственный Рут-Энн Бейкер поступок. Берет блокнот Гейба, открывает его на странице, где нарисовано ее лицо, и пишет внизу свой номер телефона. А затем трижды его подчеркивает.

– Проследи, чтобы Гейб его забрал, когда вернется, – говорит она, подталкивая блокнот к Оуэну.

К тому времени она будет за девять тысяч миль отсюда. Рут всегда ценила физическую безопасность, которую обеспечивает расстояние.

Вот бы еще ее разум работал так же.

У древних греков было отдельное имя для призраков девочек, которые умерли слишком юными. Их называли aōroi. Преждевременно умершие, неполноценные мертвецы. Изгнанные из преисподней, но больше не имеющие пристанища на поверхности земли, эти неприкаянные души находили спасение у Гекаты. Богиня ночи и света, наделенная способностями некроманта, Геката не только разговаривала с мертвыми, но и могла ими управлять.

В сопровождении преданных псов Геката жила на границах миров и часто их пересекала, приводя с собой умерших девочек.

В три часа ночи Рут наткнулась на эти слова в очерке об упомянутой Гидеоном богине Гекате. И задумалась: а не известно ли дяде о ее планах больше, чем кажется с виду?

Наверняка Рут может сказать лишь, что чем больше она читает о Гекате перед поездкой в Новую Зеландию, тем сильнее чувство, будто она как в зеркале… видит в ней собственное отражение.

Дорога из Нью-Йорка до Марама-Ривер в Новой Зеландии заняла больше двадцати восьми часов.

Рут понятия не имеет, устала она или нет. В какой-то точке пути, объединившего в себе три перелета, муторные ожидания в аэропортах и полусонное состояние, в которое впадаешь, если долго не отключаться от окружающего мира, усталость отошла на второй план. Рут сохраняла ясность ума, достаточную, чтобы перебраться из одного места в другое, но ее мало, чтобы удержать в голове хоть какую-то связную мысль – последние закончились где-то над Тихим океаном. Продремав целый комедийный сериал, оказавшийся не таким смешным, как он ей запомнился, на посадке в Окленде Рут проснулась в раздумьях о глазах, напоминающих морские стеклышки. Чуть позже – еще один перелет – внутренний, с жуткой болтанкой – вдоль западного побережья, и вот уже в ближайшем к Марама-Ривер местном аэропорту ее усаживает в машину добродушный старик с бейджиком «Джордж Мореху».