Книга Прежде чем ты узнаешь мое имя, страница 40 – Жаклин Баблиц

– Сначала ты видишь два изображения, а этот рычаг фокусировки помогает приблизить их друг к другу… Видишь?

Он держит камеру слишком близко к моему лицу, и я, смеясь, отворачиваюсь, когда слышу щелчок затвора.

– Глупая девчонка, – говорит он, кладет камеру матери и притягивает меня в свои объятия. – Тебя всегда было трудно учить.

Неужели я думала, что между нами все останется по-прежнему?

Неужели я думала, что есть место, где я могу осесть, а все остальные заботы исчезнут? Место, где ничто другое и никто другой не будет иметь значения, потому что я именно там, где хотела быть?

Думала ли я, что есть такое место и такое время, которое остановится, замрет ради меня, только потому что в том месте и в то время я была в безопасности?

Как еще объяснить мое удивление, когда все это подошло к концу? Как еще объяснить полное замешательство, когда я обнаружила, что земля подо мной снова дрожит как раз в тот момент, когда я начала восстанавливать равновесие. Хотя до встречи с ним эта дрожь была всем, чего меня учили ожидать от жизни.

Он выгнал меня из дома воскресным утром, через месяц после того, как пригласил войти. За день до моего восемнадцатилетия ложь о моем возрасте открылась, удивив нас обоих.

– Завтра у меня день рождения, – говорю я мистеру Джексону, в то место у него под мышкой, куда я так идеально вписываюсь, и облизываю пушистые волоски. – Я только что вспомнила.

Мы жили вне времени. Я перестала отслеживать даты. Странно думать о дне рождения, свидетельствующем, что жизнь продолжается, когда мы совсем забыли о повседневности.

– Мы сделаем что-нибудь особенное, – говорит он. – О, хотелось бы мне снова стать девятнадцатилетним.

– Мммм. – Сонная и беспечная, я забываю про свою первую ложь.

– Мне исполняется восемнадцать, глупый. Нечего добавлять мне еще один год.

Сначала я не замечаю того, как напрягается его тело, того, как он отстраняется от меня.

– Алиса.

– Мммммм?

– Алиса!

Теперь он сжимает мои плечи, костяшки его пальцев краснеют. Что-то закипает у него под кожей.

– Что? Ой, мне больно, мистер… Джейми! Почему ты так на меня смотришь?

– Алиса, – медленно произносит он мое имя. – Алиса, сколько тебе лет?

– А?

– Сколько тебе лет?

Это уже не вопрос, а приказ. Как я могла даже подумать, что у меня есть какая-то власть над этим мужчиной?

– Я… Мне будет восемнадцать. Завтра.

Секунду он смотрит на меня, а затем вскакивает с кровати и пересекает комнату, прежде чем я понимаю, что происходит.

– Черт. Черт. Чеееерт. Господи Иисусе, Алиса, тебе, что, семнадцать?

– Да? Почему…

– Я фотографировал тебя, снимал тебя на видео!

Он швыряет эти слова через всю комнату с таким видом, будто его сейчас стошнит. Я все еще не до конца понимаю, что происходит, почему мой день рождения вызвал такую паническую реакцию. Затем медленно, сквозь туман в моем мозгу, я слышу голос Тэмми, то, как она назвала меня малолетней соблазнительницей, когда мы в последний раз разговаривали. Не могу поверить, что никогда не думала об этом. Девушка, столь одержимая свободой, которую обещало восемнадцатилетие, никогда не должна была упускать из виду то, из-за чего именно ее не считали свободной до этого.

– Джейми, прости. Я думала, ты знаешь. К тому же, это не имеет значения. То есть, я ведь согласилась. Это был мой выбор. Это не было… Ты не…