Книга Прежде чем ты узнаешь мое имя, страница 74 – Жаклин Баблиц

Кроме того, никогда не знаешь, чем закончится ночь. Настолько глубокой бывает травма. Кошмар реальной жизни и ее перипетии лучше, чем самое популярное телешоу. Он так и не преуспел в актерском мастерстве. Но, когда жизнь дает тебе лимоны, ты всегда можешь найти кого-нибудь, кто приготовит из них лимонад.

Руби уже начинает беспокоиться, что сегодня вечером окажется единственной посетительницей, когда в дверной проем влетает молодая женщина: ее волосы развеваются, сумка летает из стороны в сторону, а одна туфля даже слетает со ступни. Помахав Ларри, который блаженно улыбается, как будто приветствует дорогого друга, девушка подбирает своенравную туфлю и шаркает к кругу подушек.

– Упс, – говорит она в сторону Руби и смущенно улыбается.

По настоянию Ларри Руби уже сидит на полу, скрестив ноги, а эта худощавая темноволосая особа садится прямо напротив нее. Не в силах придумать, что сказать, Руби начинает вытаскивать торчащую нитку из подушки, на которой сидит, туго наматывая ее на указательный палец, в результате чего та распутывается все больше и больше. В отличие от Руби, новая посетительница, похоже, полностью расслаблена. Несмотря на несколько странное появление, теперь она сидит на своей оранжевой подушке совершенно прямо и улыбается каждому входящему в комнату человеку. Посетители теперь быстро прибывают. Возможно, эта женщина даже украдкой бросает на Руби один или два взгляда, хотя та так и сидит, не отрывая глаз от пола, поэтому она не может сказать наверняка.

Довольно скоро комната наполняется людьми. Ларри хлопает в ладоши, прежде чем присесть на свободную подушку рядом с Руби, которая в панике понимает, что вместо того, чтобы быть единственным посетителем сегодня вечером, она стала единственным новичком среди присутствующих. Единственным человеком, который не знает правил. Как по команде, поблагодарив всех за визит, Ларри просит Руби, как новую участницу группы, представиться.

– К тому же родом из Австралии!

Руби видит, как от этого заявления поднимаются брови присутствующих, и внезапно ей ничего так не хочется, как просто встать и убежать.

По мере того, как продвигается сеанс, ничто не кажется Руби правильным. Все эти взгляды, устремленные на нее. Едва скрываемое ликование Ларри по поводу того, что у него есть новая история, которую можно обсудить. И уж определенно неправильно то, как она чувствует, что другие члены группы с нетерпением ждут, когда она закончит представляться – минимум деталей, – чтобы получить свой шанс высказаться. Каждый человек преподносит историю, которая звучит хуже, чем предыдущая, башня страданий Дженга^[26], которая только и ждет, чтобы рухнуть.

Справа от Руби сидела женщина средних лет, в квартиру которой когда-то вломились, так что теперь на каждой двери, включая даже шкафы, были просверлены тройные замки. Следующим был мужчина, который три года назад нашел своего трехлетнего племянника утонувшим в бассейне. Довершением их историй стал рассказ пожилого джентльмена о том, как он случайно отправил владельца магазина в больницу, въехав на своем «мерседесе» в витрину продуктового магазина. Одно травмирующее событие балансирует на вершине другого. Пусть Руби и чувствует, как ее сердце сжимается от сочувствия ко всей боли, раскрывшейся перед ней сегодня вечером, к тому времени, когда дело доходит до Танкера, инженера под тридцать, которому во время ограбления круглосуточного магазина, унесшего жизнь владелицы, приставили дуло пистолета к голове, она признает, что совершила ошибку, придя сюда. Ее ситуация так отличается от того, через что прошли эти люди, что Руби чувствует себя глупо. Как будто Танкер и другие члены группы все еще глубоко погружены в пережитые ими бедствия, борются, чтобы выплыть на поверхность, а она сидит, отделившись от переживаний, которые привели ее сюда, и просто наблюдает со стороны. Лучшее объяснение, которое она может дать без медицинских терминов, с которыми все здесь, кажется, так хорошо знакомы. Члены группы могут предположить, что она подавляет свои чувства, избегает их, но на самом деле, после прослушивания чужих историй, Руби хочет сказать вот что: