Книга Огонечек для ледяного герцога, страница 75 – Элен Славина

Я посмотрела на Флору, прижимающую к себе брата, на его беззащитное личико, и поклялась себе, что это бегство — не конец. Это — начало войны.

Моя мать и бабушка остались, чтобы купить нам время ценой своих жизней.

А я должна сделать так, чтобы их жертва не была напрасной. Я должна была спасти тех, кого мне доверили. А потом — вернуться… и отомстить.

Но внезапно повозка скрипнула, накренилась… и мне показалось что мы падаем.

Повозка с оглушительным треском накренилась, одно колесо провалилось в скрытую снегом колею. Лошади вздыбились, испугавшись резкого толчка. Флора вскрикнула, инстинктивно прикрывая собой Кая. Я бросилась к ним, пытаясь удержать равновесие, но нас резко швырнуло к противоположной стенке.

Роланд ругался, натягивая вожжи, но было поздно. Из чащи леса, из-за вековых елей, послышался грозный рык. Не человеческий крик, а низкое, яростное рычание огромного зверя.

И тогда он появился.

Из тени выпрыгнул… не тёмный призрак, каким я его знала, а огромный, ослепительно белый леопард. Его шерсть мерцала в лунном свете, как свежевыпавший снег, а глаза горели знакомым ледяным огнём. Он был невероятно огромен, грациозен и смертельно опасен.

Роланд замер с поднятым кнутом, его лицо вытянулось от изумления и страха.

Белый леопард пронзил его взглядом — и слуга герцога, не говоря ни слова, резко отступил в тень, растворившись в темноте, словно его и не было.

Зверь медленно, неслышно ступая по снегу, подошёл к повозке. Его мощные мышцы играли под белой шкурой. Он обошёл нас, и его горячее дыхание коснулось моего лица, пахнущее снегом и дикой силой.

Мне не было страшно. Мне было жутко интересно узнать, что это за зверь такой и как он здесь оказался? Ведь раньше его тут не было?

Флора замерла, заворожённая и испуганная одновременно, прижимая к себе брата. Кай, разбуженный толчком, насупился, но не заплакал, уставившись на огромного зверя своими огромными зелёными глазами.

— Киса, — прошептал Кай и протянул к нему руку. Я дернулась и загородила детей.

— Пшел прочь! — рявкнула я и оскалилась, готовая в любую секунду обернуться дикой кошкой.

И тогда леопард заговорил. Голос был низким, вибрирующим, исходящим из самой его груди, но это был безошибочно голос Талориана Фростхарта.

— Глупая, отважная девочка, — прорычал он, и в его голосе звучала ярость, смешанная с чем-то похожим на восхищение. — Думала, я позволю тебе одной тащить этот груз по всему лесу, прямо в лапы шпионов Сибиллы?

Я не могла вымолвить ни слова.

Я просто смотрела на него. На этого великолепного, могучего зверя, в чьих глазах читался всё тот же неукротимый дух Герцога.

— Ты… — прошептала я наконец и улыбнулась. — Ты как я.

Белый леопард издал нечто среднее между рыком и коротким, гордым смехом.

— Нет, котёнок. Это ты — как я. Мой род древнее. И намного опаснее. А теперь хватит болтать.

Он повернул свою огромную голову к Флоре.

— Дитя, — его голос смягчился, насколько это возможно у гигантской кошки. — Заберись ко мне на спину. Держись крепко за шерсть. И ни за что не отпускай брата.

Флора, не раздумывая, кивнула.

Детское сердце быстрее взрослого принимает чудеса. Она осторожно, с моей помощью, перебралась из повозки на его широкую спину, устроив Кая перед собой и вцепившись пальцами в густую белоснежную шерсть.