Книга Зачарованный чай и колючий граф, страница 5 – Мария Жарова

Пробка с хлопком поддалась. Резкий запах перченого соуса ударил в нос. Без раздумий, почти не глядя, она перевернула пузырек над страшной раной.

Капля. Всего одна капля мутной фиолетовой жидкости упала на окровавленную шерсть.

И тут же раздалось шипение. Громкое, яростное, как от раскаленного железа, опущенного в воду. Из раны повалил едкий дым, пахнущий паленой шерстью и… и грозой.

Зверь вздрогнул всем телом, издал короткий, сдавленный вой. Его тело начало неестественно выгибаться, кости затрещали с жутким звуком.

Элис отшатнулась, уронив пузырек. Тот покатился по полу, оставляя за собой фиолетовые пятна.

— Что происходит? Что я наделала?

Дым рассеялся.

И Элис снова застыла в немом оцепенении. Потому что на ее полу, на испорченном ковре, лежал уже не зверь.

Лежал человек.

Высокий. Очень высокий. Со всклокоченными волосами того же серебристо-серого цвета. Иссиня-бледный. И совершенно голый.

Стрела все так же торчала из его бока. Но рана вокруг нее… затянулась. Остался лишь свежий, розовый шрам.

Он был без сознания. Грудь медленно поднималась и опускалась. Ритмично. Крепко.

Элис смотрела на него. На длинные ресницы, темные влажные пятна на персидском ковре. На стрелу.

В голове гудело. Она медленно, очень медленно подняла руку и ущипнула себя за запястье. Больно.

Значит, не спит.

Значит, это действительно только что произошло.

В ее тихом, уютном, почти что разорившемся магазинчике с травами теперь лежал голый, незнакомый, чертовски красивый мужчина. Со стрелой в боку.

И пахло по-прежнему. Медью, землей и зверем.

Элис медленно опустилась на корточки. Потом просто села на пол. Уперлась локтями в колени и закрыла лицо ладонями.

— Бабка, — тихо прошептала она в ладони. — Ну ты и предсказательница.

Тишина сгустилась после того как рассеялся дым. Теперь её нарушал только прерывистый храп незнакомца. Элис сидела на полу, уставившись на него, и чувствовала, как медленный ужас сменяется практическим отчаянием.

Голый мужчина. На полу. Со стрелой.

Она отползла назад, за прилавок, и медленно поднялась, держась за столешницу. Ноги не слушались. Мысли путались. Что делать? Куда бежать? Кого звать?

«Никого, — тут же пронеслось в голове. — Никому нельзя говорить».

Она посмотрела на разбитую витрину. Холодный ночной воздух врывался внутрь, заставляя её вздрогнуть. Первым делом — это. Надо хоть как-то закрыть дыру.

Схватив старую штору из подсобки, она кое-как завесила зияющий проём, прикрепив ткань гвоздями, вбитыми в раму отчаянными ударами тяжелой книги по учёту трав. Теперь в магазине стало совсем темно, если не считать тусклый свет уличного фонаря, пробивавшийся сквозь ткань.

Потом она зажгла свечу. Дрожащее пламя выхватило из мрака тело незнакомца. Он лежал в той же позе, могучее телосложение и бледная кожа создавали нереалистичную картину. Элис подошла ближе, всё ещё опасаясь, что он превратится обратно в волка.

Но ничего не происходило. Только стрела торчала из его бока, словно насмехаясь над всей этой ситуацией.

«Стрелу... надо вытащить», — поняла она.

Мысль была до ужаса практической. Не «кто он», не «почему волк», а «стрелу надо вытащить». Иначе — инфекция, заражение, смерть на её полу. И тогда уж точно никуда не денешься.

Она набрала в миску воды, взяла чистую тряпку и вернулась к нему. Стала на колени. Руки дрожали. Она никогда не видела мужское тело так... близко. И уж точно никогда не оказывала медицинскую помощь голому незнакомцу посреди своего магазина.