Книга И всюду слышен шепот Тьмы, страница 20 – Джой Моен

Арлетт в ответ на комментарий подруги улыбнулась, будто глядя на своих непоседливых детей, в очередной раз затеявших спор на пустом месте. Моник закусила губу, сдерживая воодушевление: подумать только, она смогла обрести двух подруг в первый же день. Незнакомое чувство теплом разлилось по всему телу, вселяя в душу надежду, что впереди действительно нечто прекрасное, долгожданное начало новой жизни не только для родителей, но и для нее самой.

– А ты, Арлетт, что выбрала для себя?

– Архитектуру. Мне доставляет невероятное удовольствие смотреть на все это великолепие, возведенное столетия назад и сохранившееся по сей день. Не могу описать чувств, когда представляю, что нечто, сотворенное моими руками, будет вот так же радовать чей-то взор, кто-то будет жить в таком доме, дарить ему тепло, укрепляя стены любовью.

* * *

Невидящий взгляд Арлетт задержался на здании лицея, ее лицо светилось предвкушением, будто она погрузилась в грезы настолько глубоко, что все вокруг перестало иметь значение. Леони вдруг испытала смущение за увлеченность подруги, откашлявшись, призывая ту вернуться в реальность.

– Не говоря уже о том, что учеба здесь поможет нам свалить от предков. Вот что по-настоящему меня мотивирует.

– А на чем ты играешь? – спросила Моник. Желая отвлечь новообретенных подруг от темы, которая заставляет их испытывать боль, девушка чувствовала: они пока не готовы открыться, как и ей нечего дать им взамен.

– Скрипка. Моя душа звучит так, – вновь ухмыльнулась Леони, расслабившись.

– Скрипка?

– А что? Я не похожа на человека, играющего на ней?

Зоэ-Моник не стала лгать, кивнув, Леони скорее напоминала ей уличного музыканта, пробирающегося ночами в бар, чтобы как следует оторваться на ударной установке. Девушка, нисколько не обидевшись, рассмеялась:

– Зна-а-а-ю. Мне часто такое говорят, но поверь, я тебя еще удивлю. О, есть идея! Может, как-нибудь сыграем все вместе? Арлетт, ты с нами?

– Это определенно твоя лучшая идея за сегодняшний день! Я и моя флейта с удовольствием подыграем вам! Моник, ты просто обязана вступить в музыкальный клуб, ты ведь планировала это сделать, так?

Замявшись, девушка не ответила сразу, раздумывая, не пожалеет ли об этом позже, но, увидев на лицах Леони и Арлетт заразительное воодушевление, не смогла отказаться.

– Будем ждать! Оставишь нам номер телефона, если он у вас на ферме имеется, конечно?

– О, я его не знаю, но обязательно спрошу! До встречи, девочки, отец приехал, мне пора.

Эгон Гобей приветливо помахал дочери и девочкам, рядом с которыми Моник выглядела счастливой, как успел отметить он при первом взгляде на компанию.

– Как прошел день, детка? Вижу, ты уже нашла новых друзей?

– Все отлично, пап! Пока рано говорить, но да, надеюсь, да, – ответила Зоэ-Моник, протискиваясь мимо отца внутрь фиакра, запряженного одной гнедой лошадью.

Транспорт выглядел старым и был непривычно мал, в него с трудом поместились бы трое, два больших деревянных колеса стонали от малейшего движения, и лишь лошадь, пышущая здоровьем, не вписывалась в эту картину. Эгон опустил толстые шторы с обеих сторон на окна, закрепив их изнутри веревками, чтобы Моник не продул попутный ветер, и с гордостью сообщил:

– Теперь это наш личный фиакр. Купил у одного фермера за гроши. Подлатать, и только. Зато нам с мамой будет на чем добираться в магазин, тебе в школу, а в случае чего я мог бы подвозить на нем и других существ. Кстати, хочешь увидеть его, магазин, который мы выбрали?