Книга Ариадна из чугуна и стали, страница 130 – Виолетта Орлова

– А-анкель! – визгливо протянула Грета. Он ее, откровенно говоря, терпеть не мог. Похотливая толстуха, засматривающаяся на всех мужчин, встречавшихся на ее пути. А то, что они замыслили с Грейс! Подумать только, начинить поезд ничего не подозревающими людьми-кавернами и отправить в город, где живут тысячи невинных! Оружие массового поражения, но таким отваживаются воспользоваться далеко не все, а только самые фанатичные убийцы. Анкель раздраженно ускорил шаг, но навязчивая толстуха догнала его и положила бутербродную ладонь на спину: его затрясло от едва скрытой неприязни. Анкель прекрасно понимал, что сестрица Элли мечтает засунуть свою руку совсем в другое место, но он никогда не предаст любимую. Хотя после сегодняшнего разговора Анкель уже не был в этом столь уверен. Неужели и он становится убийцей? Нет, это все из-за болезни.

– А где Элли? – масленым тоном поинтересовалась Грета. Анкель искренне ненавидел эти возбужденные нотки в ее голосе. Он почувствовал, как к горлу толчками подкатывает тошнота.

– Элли… Устала и решила остаться в комнате.

Грета булькнула похотливым смешком.

– Признайся, не ты ли ее так утомил?

Он угрюмо молчал.

– Ну и скромняга, Анкель. Иногда мне кажется, тебе двенадцать лет. Дождемся мать?

Анкель коротко кивнул. Все вместе они сейчас пожалуют на званый ужин, организованный в честь их приезда. Интересное дело, а ведь всего этого могло не произойти, если бы он вовремя все рассказал Элли. Но он не захотел, причем не захотел намеренно, ибо у него на то имелись свои причины. Шуршащие легкие шаги, и рядом с ними возникла долговязая Грейс: ни капли не уставшая, для своего возраста даже красивая. Мэр бы мог приударить за ней, если бы только пожелал. Анкель с тоской взглянул на Грейс, а затем на длинный барак за ее спиной. Там он совсем недавно оставил Элли. Огни в окне их комнаты не горели: значит, она и правда легла спать. Что же, в этом случае неприятное признание откладывается. У любимой еще есть шанс спастись. Грейс не стала спрашивать про Элли; она обладала отличной проницательностью, в отличие от своей пустоголовой дочери.

– Нас уже ждут, – медово улыбнулась она, широкими мужскими шагами направляясь в сторону заводской площади. Когда они вошли в полуразрушенное здание мэрии, Анкель поморщился, ибо яркий свет резанул его по глазам. Здесь оказалось достаточно шумно: совершенно разноперая толпа бородачей шастала по приемному залу, оборудованному под столовую. В темном углу на колченогом стуле Анкель приметил несчастную Клару: у бедняжки было какое-то отсутствующее выражение, словно ей на лицо нацепили чужую кожу. Анкель понял: в ней уже живет пустота, которая с каждым днем будет разрастаться и затягивать в себя своего носителя. Внутреннее постепенно поглощает внешнее: но ведь так всегда и бывает. Лишь весьма недалекие люди полагают, будто внешнее имеет какое-то значение. На самом деле, нет ничего важнее того, что происходит в человеческом сердце, а когда там разрастается каверна – то страдает, как правило, не только носитель, но и весь мир вокруг. Анкелю стало жаль несправедливо пострадавшую Клару, а еще он отчетливо понимал: все беды произошли по его вине. Хорошо, что никто больше не осознавал правды. Когда Клара чуть приблизилась, покачиваясь на ватных ногах («добрые» целители избавили свою пациентку от перелома, надо же!), Анкель почувствовал, как под кожей непроизвольно начинает вскипать кровь. Только этого не хватало! Нельзя, чтобы они догадались!