Книга Ариадна из чугуна и стали, страница 132 – Виолетта Орлова

«Он умирает». Что ж, Кей умирал тогда, это же происходило с ним и сейчас. Он едва дышал, что было, несомненно, плохим признаком.

– Пожалуйста, живи! – горько умоляла Элли, чувствуя, как в горле вибрирует мокрота, а по лицу струится холодный пот. Кей беспомощно лежал с закрытыми глазами: точно восковая кукла, лишенная души. Но когда она склонилась над ним, к своему ужасу увидела, что безжизненные глаза резко распахнулись: мутные от боли, ничего не понимающие.

– Кей, мой родной, я освобожу тебя! – шептала Элли, беспорядочно пытаясь разорвать щупальца, крепившиеся к ручкам кресла. Она так переживала, что не сразу сообразила: нужно потянуть на себя рычаг, после чего путы с уродливым прожорливым чмоканьем автоматически втягивались в кресло. Освободившись, Кей надрывно закашлялся, после чего глухо застонал от боли. Элли видела, что он едва сдерживает себя, и уже до крови прикусил нижнюю губу: что же такое нелюди с ним сотворили? Элли вспомнила тот день, когда заявилась к нему в дом со своим парнем: она тогда хотела ему отомстить, но как же мелко это теперь выглядело в ее собственных глазах! Какой глупой и ничтожной она представлялась самой себе в сравнении с такими бесконечно благородными людьми, как Кей или Мэрридит.

Она рыдала над ним, ибо знала и видела: Кей уже не встанет с этого кресла.

– Элли… – вдруг прошептал он, давясь болью. Ей пришлось склониться над ним, чтобы различить хоть слово.

– Я догадался, почему стал сурьином… Каверны – это пустота, заполнить которую может лишь любовь. А я любил свою… – он запнулся, набираясь сил для дальнейшего разговора, однако их уединение было нарушено самым бесцеремонным образом: внутрь ворвались обезумевшие санитары, вооруженные шприцами: злющие, точно сорвавшиеся с цепи собаки. Элли грубо отпихнули в сторону, Кея снова привязали к стулу, будто в этом была какая-то нужда. Он и так уже потерял способность шевелиться. Элли горько плакала, ибо знала, что это конец. А потом в кабинет вошла металлическая Грейс, рядом с которой послушно трусил верный Анкель.

Элли удивленно посмотрела на невротика: он выглядел как-то странно, как будто бы даже виновато. Несчастная нашкодившая собачонка. Элли встретилась с ним глазами и отпрянула, не имея в себе сил выдержать лихорадочного напора его взгляда. Вечно больной, слабый, с какими-то странными ужимками и глупыми выходками – Элли никогда не принимала Анкеля всерьез, но только сейчас она вдруг явственно осознала, кто на самом деле был ее настоящим врагом.

***

Он застал ее рядом с ненавистным соперником: Анкель отчаянно противился печальной действительности, между тем вполне осознавая, что как-то грустно все время пребывать в иллюзиях. Коварная Элли предала его, обманула, и он, в свою очередь, собирался уничтожить ее.

Когда Анкель не застал любимой в бараке, то вернулся в мэрию и будничным голосом доложил Грейс о том, что Элли собралась сбежать. Таким образом, она как бы противопоставила себя халязиумцам с Грейс и автоматически переходила в лагерь врагов. А с таковыми властная Грейс расправлялась с особенной жестокостью, ибо никогда не прощала предательства. Анкель приблизительно догадывался, что ждет Элли. Скорее всего, ей тоже сделают операцию. Убивать смысла не было, а лишний раз потренироваться в создании первоклассного оружия: почему бы и нет. Элли ждала еще более страшная участь, нежели Кея, ибо пока еще ни один ученый не мог с точностью определить, что хуже: смерть или превращение в каверну. Однако Анкель точно знал: если первое еще можно рассмотреть как невинный переход в иное измерение, то второе означало превращение в пожирателя людей, ненасытного убийцу, готового поглотить весь мир.