Книга Ариадна из чугуна и стали, страница 59 – Виолетта Орлова

Помощник, к счастью, не пострадал. Его слегка пошатывало от слабости, однако никаких видимых повреждений Элли заметить не смогла. Завернутый до самого верха в черную шинель, напоминавшую трубу паровоза, со всклокоченными волосами, мраморно-белым лбом, на котором проступила испарина, смешиваясь с налипшим пеплом, лихорадочно горевшими глазами и странными оранжевыми пятнами на ладонях, он смотрелся довольно одиозно, если не сказать жутко. Друзья с чувством обнимали его, и сейчас стало отчетливо видно, что вся команда души не чает в Кее, каждый умудрился сказать ему ласковое слово. Отец стоял чуть поодаль, не мешая, однако Эли видела, что лицо его, секунду назад искаженное страданием, искрится безграничной радостью. Между тем сам виновник всеобщего оживления был собранным и напряженным.

– Активная каверна окаменела, но гарантии, что в ближайшем будущем не появятся новые – нет. Пока здесь жил Идзи, вокзал был надежно защищен от них, но не теперь, – громко произнес Кей. При мимолетном упоминании имени друга лицо его заметно погрустнело, однако не потеряло прежней отчаянной решимости и мужества.

– Кто-то взорвал рельсы…

– Почему ты считаешь, что их взорвали? Раз тут каверны… – перебил его Бен с нарочитой грубостью. Впрочем, в его тоне, наклоне головы и блеске глаз отчетливо проступало раскаяние.

– Не похоже на каверну. Они уничтожают по-другому. Тем более, рельсы должны быть защищены от каверн, хоть это и не стопроцентная гарантия… Помимо прочего, телеграфные столбы тоже повреждены. Такое ощущение, что кто-то специально оборвал связь с этой станцией.

– Но кому бы это могло понадобиться?

– Не знаю.

Кей тяжело выдохнул, и взгляд его черных глаз пробуравил толпу и остановился на Элли, одиноко стоявшей чуть в стороне. За два шага помощник преодолел расстояние между ними и взял ее за руку: тут же она ощутила себя так, словно по ее венам пропустили электрический разряд. Подумать только, совсем недавно она мысленно упрекала этого человека в трусости! Не пошел на дуэль, испугался Жана. Однако сейчас Элли вдруг отчетливо осознала, что храбрые поступки бывают по-разному «храбрые». Иногда человек смел лишь для себя, чтобы потешить собственную гордость и тщеславие. А иногда он благородно смел, особенно когда жертвует собой ради других.

– У тебя кровь, – с тревогой произнес Кей, а она даже сперва не поняла, о чем он говорит. Ах да, ведь ее рука в крови, она же упала.

– Пойдем ко мне в купе, я перевяжу тебя, – предложил он. Сзади продолжались ожесточенные разговоры, пока наконец не послышался спокойный голос главного машиниста, который как бы ставил точку в их спорах:

– Вечером на собрании совместно решим, что делать. Возвращаться или пробовать объездные дороги. За это время нужно внимательно изучить здание вокзала, возможно найти кого-то из людей, забрать вещи, которые могут нам пригодиться. И собрать провизию, наши запасы не рассчитаны на долгий путь. Стэн, осмотри внимательно поезд, Бен, Клиф и Эдгар – идем вместе на вокзал, Кей – попробуй успокоить пассажиров.

Последняя задача на первый взгляд представлялась самой простой из всех, что обозначил главный машинист, однако на деле все оказалось совсем иначе. Когда Элли с Кеем зашли наконец в поезд, выяснилось, что коридоры переполнены взволнованными пассажирами. Только сейчас Элли смогла оценить, какое в самом деле огромное количество людей перемещалось на Ариадне. И если ранее величественные коридоры казались ей гигантскими и просторными, то сейчас из-за царившей давки и суеты, они словно сузились в несколько раз. Увидев Кея с громкоговорителем в руках, многие чувствительные дамы в ночных чепцах в исступлении кинулись к нему, рискуя завалить на пол, и принялись бомбардировать вопросами, совершенно разными и по абсурдности успешно соперничавшими друг с другом. Былое величие и важность пассажиров первого класса развеялись как дым, ибо пред лицом беды люди стряхивают с себя всю напускную шелуху. Одеты все были в чем попало, никаких париков; испуганные, помятые лица с мольбой обратились к Кею, они ждали объяснений. Впрочем, те, кто планировали выйти на станции, были уже одеты, напомажены и подготовлены, но и их лица тоже исказила печать беспокойства.