Книга Ариадна из чугуна и стали, страница 92 – Виолетта Орлова

– Вы, наверное, Элли? – шутливо поинтересовался отец.

Гостья лукаво улыбнулась и кивнула.

– Кей рассказывал про меня?

– Мой сын – молчун, ничего от него не добьешься путного. А молодой человек – Леон Шульц, я прав?

Парень выступил вперед и внимательно осмотрел комнату: Кею очень не понравился его взгляд. Презрительно-снисходительный.

– Да, все так, – лаконично ответил гость и нехотя протянул руку отцу, словно желая поприветствовать, однако в последний момент передумал и резко отдернул ее.

– Ого, какая романтика! – мило улыбнулась Элли, когда увидела прекрасно сервированный стол. Кей залюбовался ее чарующим лицом и на секунду позабыл про неприятного типа, которого она зачем-то притащила с собой. Впрочем, тот сам дал о себе знать, когда высокомерным тоном попросил выключить патефон. У этого Леона был ужасно прилизанный вид: длинные каштановые кудри, сверкающие глаза, какая-то мерзкая масленая улыбочка – все та же, презрительно-снисходительная. Да и вообще создавалось впечатление, будто его всего натерли как счастливую монету: столько блеска и лоска ощущалось в нем.

– Прошу прощения, мой Леон не любит музыку, – очаровательно извинилась за него Элли. Кей кивнул, впрочем, все же ощутив в ее фразе какой-то подвох. В чем же он заключался?

Когда они садились за стол, Леон любезно выдвинул перед Элли стул, а она клюнула его в щеку.

– Спасибо, ты очень милый, – очаровательно произнесла она, даже не замечая, что отец и сын шокировано следят за каждым их движением.

– Прости, Кей, я не предупредила тебя, что приду со своим парнем, – опять нелепо извинилась Элли и вдруг, быстро подняв голову, кольнула его издевательским взглядом, который немного смазался из-за частого хлопания ресниц.

Сложно передать, какие эмоции охватили Кея в эту минуту. Наверное, они шли из самых темных глубин сердца, ибо невинное выражение на лице Элли сменилось легким испугом. Воздуха перестало хватать, точно где-то внутри него перекрыли вентиль. Ему было так больно, что захотелось безудержно плакать, однако именно этот эпизод, как ни странно, сделал его сильнее.

– Ничего страшного, – ужасающе тихим шепотом проговорил он. Горло саднило, словно ему туда напихали угля. – Мы с отцом рады познакомиться с твоим парнем.

Все остальное прошло, как в пару. Кажется, он держался достойно, был в меру любезным, даже шутил, отчего Элли в какой-то момент разозлилась. А чего она ожидала, что он будет рвать на себе волосы? Потом они поиграли в преферанс и расстались почти так же невозмутимо, как начали.

– Знаешь, – заявила она ему при прощании. – Пожалуй, нам не стоит больше встречаться. Леон такой ревнивец, просто жуть. Извини, что я раньше не рассказала о нем.

– Да что ты, не извиняйся. Ты выиграла пари, поздравляю, – с горькой иронией ответил он, а после решительно захлопнул за ними дверь.

Этот скверный вечер, пожалуй, мог даже посоперничать с тем, другим, когда он потерял мать. Кажется, сейчас Кей тоже потерял нечто важное, но ему ужасно хотелось надеяться, что это важное – не его вера в людей.

***

Элли резко отстранилась от Кея. Воспоминание закончилось, а она еще ощущала в его мыслях горечь.

– Это неправда! – простонала она почти в ужасе.

– Что неправда, милочка? – миролюбиво поинтересовался поездной механик, который тоже присел рядом с ними у огня. Элли не отвечала. Она не желала смотреть Кею в глаза. Боялась увидеть в его угольно-черных зрачках себя: такую, какой она, в сущности, была. Интересно, удавалось ли еще кому в жизни кроме нее посмотреть на себя глазами другого человека?