Книга Светоч Йотунхейма, страница 172 – Елизавета Дворецкая

Так прошло несколько дней, а потом, однажды вечером, когда пир заканчивался и все собирались спать, в усадьбу явился неожиданный гость. Когда его ввели в теплый покой, Рагнхильд вскрикнула невольно и встала: она увидела лицо Фьёра. Все обернулись к ней, не понимая, чем ее так поразил обычный молодой мужчина с продолговатым узким лицом, острым носом и красивой русой бородкой.

– Это что, он? – воскликнула Элдрид, по-своему поняв ее замешательство.

Но Рагнхильд уже опомнилась. Это не Фьёр. У этого мужчины русые волосы только до плеч, борода темнее, и хотя лицом он очень похож на Фьёра, видны отличия.

– Да это же Ульв-Харек, сын Вестейна! – снова воскликнула Элдрид, узнав гостя. – Ульв-Харек! Откуда ты взялся – из Хель? Мы думали, ты убит еще весной!

– Йомфру Элдрид… Рад видеть тебя здоровой. – Ульв-Харек коротко поклонился ей и обратил взгляд на Сигурда и Рёгнвальда. – Сигурд конунг… Я приехал, чтобы увидеть Рёгнвальда конунга, ты позволишь…

– У тебя вести? – Нахмурившись, Рёгнвальд вышел вперед. – У Хальвдана что-то случилось?

– Плохие вести, Рёгнвальд конунг. – Ульв-Харек опустил глаза. – Конунг уехал в Вингульмёрк, мы были с ним, всего человек тридцать, да еще бонды. Ночью к усадьбе подошли сыновья Гандальва, и у них с собой было человек сто. Конунг велел нам вооружаться, мы едва успели выйти из усадьбы и построиться, как они навалились всей силой… Нас было слишком мало. Нам пришлось… отступать. Мы… отступили в лес. Но нас осталось едва половина.

– Хальвдан жив? – выдохнул Рёгнвальд, сам не зная, боится смерти дяди или надеется на нее.

– Конунг жив, – успокоил его Ульв-Харек. – Но Эльвир Умный погиб. Это его старый воспитатель, – пояснил он для девушек. Эльвир вырастил конунга и много помогал ему… в разных делах. Он очень боялся «соломенной смерти», и теперь он у Одина.

Повисла тишина – все обдумывали неожиданную весть. У Рёгнвальда вытянулось лицо, Сигурд нахмурился, соображая, что ему-то несет поражение Хальвдана Черного и победа сыновей Гандальва: добро или худо? Хрингарики граничил на юго-востоке и с Вестфольдом, и с Вингульмёрком; как победа одних, так и поражение других могли всех подвигнуть к новым боевым действиям.

– Ну, рассказывай! – с горящими глазами потребовал Гутхорм. – Рассказывай, как все было! Как вы узнали, что они на вас идут? Они прислали вызов, или вас кто-то предупредил?

– Этого я точно не знаю, – неуверенно ответил Ульв-Харек. – Была поздняя ночь, пир шел уже давно, я… устал и заснул прямо за столом. Проснулся, когда услышал боевой рог. Конунг стоял у своего сиденья и приказывал всем немедленно вооружаться. Он сам как-то узнал. Мне потом говорили, будто это я его предупредил, но откуда мне было знать? Там стояла такая неразбериха поначалу, за меня приняли кого-то другого, так что я не знаю.

– Может, это был твой брат! – вырвалось у Рагнхильд.

– Хаки? – Ульв-Харек взглянул на нее. – Он на меня совсем не похож… да и откуда ему взяться? Вы ничего не знаете о нем, йомфру? Я слышал, он убежал в тролльборг и пропал, и с тех пор о нем ничего не слышно?

– Конечно, убежал, высунув язык! Как пес, почуявший суч… кхм! – Рёгнвальд опомнился и замолк. – Нет, мой друг, больше мы ничего о нем не знаем. Надо думать, тролли с ним уже разделались.

Рагнхильд прижала пальцы к губам. Настоящий Сварт прекрасно знал, как устроился Хаки в стране троллей. Может быть, он и рассказал об этом Рёгнвальду, но тот, отвлеченный мыслями о недавнем сражении, вспомнил только то, что видел своими глазами. Сама она могла бы поведать еще больше: что в это самое время Хаки борется с Фьёром за престол Микиль-Тролля в Йотунхейме и уже поэтому вражда мелких конунгов за половину жалкого фюлька Вингульмёрк ему безразлична. Но предпочла смолчать. Среди стольких попыток обмана полезно иметь и свои тайны.