Книга Игры титанов: Вознесение на Небеса, страница 288 – Хейзел Райли

— Сиди. Вода ледяная.

— Не хочешь же ты заболеть и пропустить похороны Коэн? — ворчит Арес.

Я срываюсь со смеху, даже не отдавая себе отчёта.

Дальше стартует жаркий спор между Аресом и его братьями. Периодически вклиниваются Лиам, Хайдес и Афина — задают уточняющие вопросы к байкам, которые Зевс рассказывает про Ареса. Я просто слушаю. Впервые за долгое время не хочу ничего выведывать — только впитывать то, что дают. Ночь утекает вот так: я смотрю, как Лайвли — настоящая семья без безумных родителей в кадре — поддевают друг друга, обижаются (все поголовно ранимые) и всё равно смеются легко.

Когда мне впервые говорили о братьях Лайвли, их описывали как самодовольных, опасных мажоров. Но теперь я понимаю: сколько бы рисков я ни приняла, и как бы ни было неизвестно, что меня ждёт завтра в лабиринте, — я благодарна за каждую секунду, что провела с ними.

Я бы прошла все игры заново — миллиард раз. Снова бы встретила Афродиту, даже зная, что потеряю её. Снова бы свернула не туда в первый день учёбы. И снова бы вышла на площадку в ночь открытия Игр. Разозлила бы Афину опять — не меняя ни одного решения, что привело меня сюда.

И понимаю теперь: мне не нужен стакан воды, полный только для меня. Я бы поделила его с каждым из них.

Потому что если Аполлон научил меня не мерить счастье тем, что у меня уже есть, а Хайдес дал то, чего мне не хватало, то Лайвли показали: изобилие имеет цену лишь тогда, когда умеешь делиться им с теми, кого любишь.

В реальность возвращает Хайдес. Он незаметно поменялся местами с Гермесом. Мы отползаем на пару метров в сторону, отрезав себя от общего гула.

Я рассматриваю профиль Хайдеса — прямой нос, серые глаза, устремлённые в небо. Луна яркая, будто сияет сильнее обычного, и её свет ложится на него так, что он похож на ангела.

Я жду — на редкость терпеливо, — потому что знаю: он хочет что-то сказать.

Его голос — хриплый шёпот, пробирающий до костей:

— «Se agapó apó to fengári sto fengári píso».

Я морщу лоб.

— «Я тебя люблю»?..

— «Я люблю тебя от Луны и до обратного пути», — переводит. — Слышала такое?

— Конечно.

Он тяжело выдыхает, кривит губы в улыбке и переплетает наши пальцы, подносит наши руки к губам, касается моих пальцев поцелуем.

— Её твердят так часто, что звучит уже банально. Но знаешь, что она значит?

Я качаю головой.

— Расстояние от Земли до Луны — 238 855 миль. Путь туда и обратно — примерно 478 000. Говорят ещё, что сердце человека за день производит столько энергии, что ей можно протолкнуть грузовик миль на двадцать. Если коротко: энергии, которую сердце вырабатывает за чуть больше, чем пол-жизни, хватает на маршрут «до Луны и обратно». Так что эта фраза как бы измеряет всеми годами твоей жизни любовь к кому-то. Я люблю тебя так сильно, что моё чувство пробегает до Луны и назад — эти 478 000 миль.

Я обдумываю. Правда, не знала. И прихожу к новой мысли:

— Но ты говоришь только про «пол-жизни». Словно любить будешь ровно наполовину. Так?

Он улыбается моей — провокации, целует меня в лоб и замирает — губы касаются кожи.

— «Я люблю тебя от Луны и до обратного пути», — но дважды. Так лучше звучит, любовь моя?

Я закрываю глаза — сердце бухает оглушительно. И даже с полной неизвестностью перед завтрашним днём он умудряется дарить мне покой.

— Тогда и я люблю тебя от Луны и до обратного пути. Но дважды.