Книга Наказание для драконьего принца, страница 17 – Надежда Соколова

За чашкой ароматного чая лёд недоверия был окончательно сломан. Рания с восторгом и восхищением слушала осторожные, но полные тонкой иронии и мудрости замечания Ангелины о придворных ритуалах и древних традициях, а Ангелина, в свою очередь, с неподдельным удовольствием и лёгкой ностальгией слушала живые, бесхитростные и такие искренние рассказы девушки. В этом чужом, холодном и полном опасностей мире у неё появилась первая, пусть и юная, наивная и порывистая, но самая настоящая союзница. И это живое, человеческое тепло было куда ценнее и надежнее, чем любая, даже самая могущественная, магическая защита.

Чаепитие в солнечной гостиной, начавшееся как легкая утренняя трапеза, быстро и незаметно переросло из формальной беседы в задушевную, доверительную беседу двух женщин, на удивление быстро нашедших неожиданную родственную душу друг в друге. Служанки, видя оживлённую болтовню и слыша редкий для этих стен заразительный смех, поспешили добавить в уже остывший чайник свежих душистых листьев и почтительно поставить на стол изящное фарфоровое блюдо с засахаренными орехами и яркими цукатами.

— Значит, у вас там... на Земле, женщины действительно сами могут выбирать, за кого выйти замуж? И работать кем захотят? Даже... править целыми королевствами? – оживилась Рания, отложив в сторону свою половинку булочки.

Ангелина с мягкой, немного ностальгической улыбкой кивнула, поправляя складки своего простого льняного платья.

— Абсолютно верно. И учатся в лучших университетах наравне с мужчинами, и путешествуют в одиночку по всему миру, если у них есть такое желание и возможности. Конечно, так бывает не везде и не всегда, к сожалению, но в моей стране, в мое время — да, это было нормой.

Рания слушала, раскрыв от изумления рот, словно Ангелина рассказывала ей не быль, а захватывающую сказку о далёкой, волшебной и справедливой стране. Её собственный мир, с его жёсткими династическими браками, предписанными с рождения ролями и бесконечными условностями, вдруг показался ей невыносимо тесным, несправедливым и унылым.

— Это же потрясающе! – выдохнула она, наконец, смотря на Ангелину горящими от энтузиазма и надежды глазами. — А если... если девушке совсем не нравится жених, которого ей выбрали родители? Она может просто... отказаться? Не выходить замуж? И её за это не проклянут и не заключат в башню?

Ангелина снова уверенно кивнула, наслаждаясь эффектом, который производили её слова.

— Может. И отказ — её законное право. Конечно, на практике не всегда это проходит гладко, бывают и слёзы, и скандалы, но закон и общество в целом на её стороне. Женщина — не вещь, не собственность, чтобы её передавали из рук в руки без её собственного согласия и желания.

Рания глубоко задумалась, нервно теребя тонкую ткань своего изумрудного платья. Эта простая, но революционная для неё мысль явно запала в самую душу, будто посеяв в ней семена будущего бунта.

В ответ Ангелина с искренним, неподдельным интересом расспрашивала о местных обычаях и нравах. Рания, оживлённо жестикулируя и порой забывая приличия, с жаром объясняла сложную, ветвистую иерархию драконьих родов, значение фамильных цветов и замысловатых символов на родовых гербах, в которых можно было запутаться, как в лабиринте.

— А вот Ричард... — Рания внезапно понизила голос до конспиративного, доверительного шёпота и наклонилась ближе. — Он ведь с детства был таким — невероятно серьёзным и чудовищно ответственным. Всегда и во всём должен быть первым, всё только по правилам, никакой самодеятельности. Помню, однажды, ему было лет десять, он попытался тайком укротить дикого молодого грифона без разрешения отца. Так отец его потом... — она осеклась и многозначительно подмигнула, — ...очень, очень строго и долго с ним побеседовал наедине. С тех пор он стал похож на сжатую пружину, застегнулся на все пуговицы, да так и живёт.