Книга По регламенту – враги, страница 6 – Майя Фабер

Я сделала вид, что не расслышала последнюю фразу, но ощутила, как по спине пробежали мурашки. Он, конечно, заметил это — его глаза блеснули удовлетворением, но он тут же вернулся к обсуждению маршрута.

После обеда я отправилась в технический сектор проверить прототипы переводческих чипов — маленькие устройства, которые должны были вживляться под кожу для мгновенного перевода речи. В этом стерильном пространстве, среди мерцающих экранов и точных приборов, я всегда чувствовала себя в безопасности. Здесь все подчинялось логике и расчетам, здесь не было места непредсказуемым эмоциям.

Даже дышалось легче… Пока за спиной не раздался голос:

— Мойра, один из чипов уже активирован. Хотите проверить, как я теперь понимаю человеческую речь?

Я обернулась и увидела Кела, непринужденно опирающегося о стол. В его позе была та самая легкость, которая всегда казалась мне обманчивой — будто за каждым его движением стоял точный расчет.

— Если перевод будет умн… точнее ваших шуток, это уже будет прогресс, — парировала я, стараясь сохранить ровный тон.

— А если окажется, что мои шутки и есть самый точный перевод человеческих эмоций? — Кел сделал шаг ближе, и пространство между нами внезапно сжалось.

Я почувствовала, как воздух стал гуще, как сердце начало биться чуть быстрее.

— Тогда боюсь, в этом мире нас никогда не поймут, — ответила я спокойно. Почти. Голос все же дрогнул. Совсем чуть-чуть. Он это услышал. Конечно, услышал.

Он улыбнулся — медленно, словно наслаждаясь моментом, и вдруг протянул руку. Не ко мне, а к полке за моим плечом, но этого движения хватило, чтобы я ощутила тепло его тела и легкий запах металла и парфюма. Я замерла, осознавая, что он прекрасно знает, какой эффект производит, и, кажется, получает от этого удовольствие.

— У нас важная миссия, — напомнила я, больше себе, чем ему. — Город, люди, ответственность.

— А между делом? — он понизил голос почти до шепота. — Там нет места ничему… лишнему?

Я не ответила, только встретилась с ним взглядом, и в его глазах прочитала не вопрос, а утверждение. Когда Кел наконец ушел, я вдруг осознала, что до сих пор чувствую на себе отпечаток его присутствия, хотя он даже не прикоснулся ко мне. И это осознание было опаснее любых слов — ведь означало, что он уже проник под кожу, и я сама не заметила, как это произошло.

Мы прибыли в город на закате.

Небо уже потемнело, но башни мегаполиса горели, как гигантские кристаллы, пронзенные неоновыми жилами. Улицы пульсировали светом, рекламные голограммы плыли в воздухе, навязчивые и яркие, а потоки транспорта струились по магнитным магистралям, словно кровь по артериям. Все здесь кричало: вы — чужие. Смотрите. Восхищайтесь. Но не трогайте.

Мы ехали в транс-каре с прозрачной крышей — продолговатом, обтекаемом транспортном модуле. Салон был тихим, почти глухим, будто изолирован от реальности. Панорамные стены и потолок позволяли видеть все: небо, улицы, экраны, проносящиеся над головой дроны. Машина двигалась по выделенному маршруту, бесконтактно, управляемая центральной системой движения города. Я в первый раз оказалась внутри такой — и, несмотря на подготовку, сердце билось быстрее. Все казалось одновременно волшебным и пугающим. Гладкие панели, мерцающий дисплей маршрута, даже цвет подсветки менялся в зависимости от положения в потоке.