Книга Самайн у ведьмы пограничья, страница 71 – Уоллис Кинни

Существа, которые меня загоняли, продолжают скулить и лаять. Я лишь различаю очертания их гигантских силуэтов по другую сторону огненных сосен. Но твари не приближаются.

Либо все четырнадцать деревьев одновременно подверглись самовозгоранию, либо существа доставили меня туда, куда хотели. Деревья потрескивают и горят, и дым наполняет мой нос. Я слишком устала, чтобы кашлять, и у меня кружится голова, сон снова заволакивает мое сознание, чтобы утащить меня в вечный покой.

Где-то вдалеке я слышу болезненный скулеж и шорох. Визг, рев и резкий отрывистый лай. Деревья падают вокруг меня – из-за огня или каких-то иных повреждений, точно не знаю.

Сначала приходит темнота, затем тишина. Деревья гаснут почти так же быстро, как загорелись. Дым поднимается над землей, и мои легкие наполняются благословенным прохладным воздухом. На полсекунды в лесу воцаряется молчание: рыка больше нет. Тихий стук становится громче, приближается, а затем меня переворачивают чьи-то теплые руки.

– Кейт! Кейт, ты меня слышишь? – врывается в уши звенящий от паники голос Мэтью. Его лицо так близко, он поднимает меня с лесной подстилки и заключает в объятия. Тело переполняет невероятное, пьянящее облегчение. Как же хорошо. Чья-то рука гладит мою голову, щеку. – Ты меня слышишь? – повторяет он.

Я крепко зажмуриваю глаза. Из них текут слезы, но из сорванного горла не выходит ни единого всхлипа.

Мэтью прижимает меня к груди.

– Я держу тебя. Ты в безопасности. Я не позволю ему забрать тебя у меня, – шепчет он.

Его теплые руки убирают пряди липких волос с моего лица. Я прижимаюсь к нему, утыкаясь лицом в изгиб его шеи. Долгое время я думаю, что Мэтью укачивает меня на лесной подстилке, как ребенка. Но когда мне удается ненадолго открыть глаза, я вижу, что земля движется под нами. Он выносит меня из леса.

– Что…

Я пытаюсь заговорить, но мой голос звучит еле слышно.

– Не разговаривай. Отдыхай. Я тебя держу, – говорит Мэтью, и его голос убаюкивает меня.

Когда открываю глаза, поначалу мне кажется, будто я вовсе не ложилась. Небо за окном чернильно-черное – того же цвета, что и в лесу. Следующее, что я осознаю, – боль. Мои руки и ноги, кажется, весят по сто фунтов каждая. Во рту сухо, как в пустыне, а все тело охватывает раздражающее покалывание. Единственный источник комфорта – мягкое прикосновение к моей щеке. Мерлин мурлычет, свернувшись калачиком у меня на груди, его маленькая мордочка уткнулась мне в подбородок. Я легонько целую его в лоб, но тут же морщусь, когда мои пересохшие губы трескаются от этого движения.

Мерлин вскидывает голову, его оранжевые глаза сияют в темноте. Он издает еле слышное мяуканье.

– Я знаю. Прости, – хриплю я, мое горло саднит от крика.

Морщась уже от боли в мышцах, я сажусь, при этом несколько предметов с глухим стуком раскатываются по кровати. Пара бутылок с горячей водой и тканевые свертки, набитые теплыми ароматическими травами. Мои ноги обернуты марлей и пахнут алоэ и маслом чайного дерева. Этот аромат я узнаю сразу. Моя фирменная мазь «Феникс» – специально для лечения ожогов и порезов.

Я встаю, но пошатываюсь, ноги пока нетвердые. Все тело ноет, но, по крайней мере, мне не холодно. Мои волосы сухие, расчесаны и заплетены в косу, и я одета в теплую фланелевую пижаму. Если бы не боль, я могла бы убедить себя, что все это мне привиделось. Просто очередная порция кошмаров.